Позитивистская методология научного познания

Одним из основных направлений современной западной философии является позитивизм (от лат. positivus – положительный). Позитивизм возник в русле культурно-философского рационализма с его верой в безграничную силу и исключительные возможности разума. Парадокс в том, что приверженцы этого направления, возлагая большие надежды на социальную силу знания, одновременно решительно порывают со спекулятивным стилем мышления, который сложился в условиях недостатка эмпирических знаний и натурфилософски произвольного истолкования явлений. Сделанный ими шаг вполне логично приводит к отказу от метафизики в ее аристотелевском понимании как учения о первоначалах сущего. А это уже серьезный пересмотр специфики и социально-культурной роли философии. Вместе с тем высоко оцениваются такие свойства знаний, как полезность, достоверность и точность. Эти ценности и определяют ориентацию позитивизма на положительные знания. Вот почему образцом познавательных действий становится математическое естествознание. В новой ценностной ориентации следует искать ответ на попытку позитивизма превратить философию в одну из частных наук, навязать ей стандарты мышления, присущие конкретно-научному исследованию. Ориентация на естественнонаучные и точные знания просматривается в стремлении придать философским рассуждениям математическую строгость, в использовании узкоспециальной терминологии, в ссылках на факты, в упрощении текста. Достигая при этом некоторых результатов в решении отдельных частных вопросов, позитивизм существенно обедняет содержание философии и ограничивает ее эвристические возможности. Сторонники позитивизма не замечают, что сила философии именно в ее сверхопытном характере. Философов интересует не столько естественное бытие вещей и процессов, сколько их социокультурный смысл. Потому они и способны выявлять фундаментальные предпосылки бытия человека в мире. Позитивизм приобрел популярность прежде всего среди естественнонаучной и технической интеллигенции. Ее привлекает то, что эта философия придает исключительное значение гносеологическим и методологическим проблемам. По сути дела, позитивизм образует в новейшей культуре ядро сциентистской ориентации. Наука рассматривается позитивизмом как кардинальное средство решения социальных задач и главный стимул общественного прогресса.

Более чем за полтора века своего существования позитивизм претерпел определенную эволюцию. Выделяют четыре его исторические формы. При сохранении общей направленности на разрешение проблем научного познания каждую форму отличают собственная постановка этих проблем и специфические интеллектуальные средства, которые создаются на определенном этапе.

Первая историческая форма позитивизма существовала в 30-90-х гг. XIX в. Ее снователем был французский философ О. Конт (1798–1857). Безусловным достижением этого этапа стало обоснование самоценности частных наук. Было осуществлено их размежевание с религией и философией. Вместе с тем позитивисты абсолютизировали научные знания, что не позволило им реально оценить социальное значение иных форм сознания и определить их подлинное место в системе культуры.

Конт выделил три стадии в духовной истории человечества – религиозную, метафизическую и позитивную. На первой стадии осмысление сущего происходит в форме мифа, легенды или былины. Начальным источником человеческих знаний признается некая духовная субстанция. Это детство человечества – время, когда в мышлении еще отсутствует критическое отношение к миру, а реальные знания подавляются фантазией и воображением. На второй стадии делаются попытки истолковать наблюдаемые явления действием невидимых субстанций и сил. Философов интересуют вопросы типа происхождения и цели развития мира. Но их рассуждения уже опираются на строгую логику. Подлинная мудрость, убеждает Конт, достигается только на третьей стадии, когда человеческий интеллект готов к зрелым рассуждениям.

Уже на заре своего существования позитивизм выступил с претензией на разработку философии науки, для чего предлагалось осуществить коренные преобразования как в науке, так и в философии. Конт полагал, что наука не должна пытаться проникнуть в воображаемую сущность вещей или несуществующие причины явлений, как это делала метафизика. Задача науки – не объяснение, а описание явлений. Когда в принципе невозможно ответить на вопрос «почему?», необходимо заняться сбором и описанием фактов, отвечая только на вопрос «как?». В функции философии при этом входит разработка общенаучных методов познания, выявление связей между отдельными науками, систематизация и классификация знаний.

Таким образом, с появлением позитивизма ярко проявилась новая ориентация философии на углубленное исследование особенностей конкретно-научного познания. Но одновременно была утрачена наиважнейшая функция философии – служить людям ориентиром в сложной социально-культурной деятельности. Из позитивизма выпадают онтологический, направленный на анализ сущего, и мотивационный блоки философского знания.

Вторая историческая форма позитивизма – эмпириокритицизм – возникла в 70-х гг. XIX в. и закончила свое существование в начале XX в. Ее создателями были австрийский физик Э. Мах (1838–1916) и швейцарский философ Р. Авенариус (1843–1896). Эмпириокритицизм сохраняет установку на получение положительных опытных знаний и отказ от использования метафизических понятий. Но появляются новые моменты, которые изменяют форму позитивизма. Эмпириокритики утрачивают интерес к построению всеохватывающей системы научных знаний. Свою задачу они видят в разработке теории научного познания. Кстати, слово «эмпириокритицизм» и означает критика опыта.

Развитие науки настойчиво требовало решения вопросов о природе познания, характере и истоках опыта, специфике взаимоотношений субъекта и объекта в процессе исследования явлений. Эмпириокритики согласны с Д. Юмом в том, что не надо искать в ощущениях какую-либо материальную или духовную основу. Мы способны постичь только сами ощущения. А это значит, что в познании мы имеем дело только с чувственным опытом. Эмпириокритицизм переводит трактовку процесса познания в психологическую плоскость. За пределами этой теории оказывается объективное содержание знаний. Не нашлось в ней места и для надындивидуальных духовных форм, существующих на основе символов культуры. Как результат теория познания приобретала в эмпириокритицизме феноменологическую окраску.

Третья историческая форма позитивизма – неопозитивизм – сформировалась в 20-е гг.

XX в. Центрами этого философского течения стали Австрия, Англия и Польша. Родоначальниками неопозитивизма были Мориц IIIлик (1882–1936), Рудольф Карнап (1891–1970), Людвиг Витгенштейн (1889–1951) и др. В неопозитивизме выделяются две ветви – логический позитивизм и лингвистическая философия. Первым возник логический позитивизм – основной вариант неопозитивизма.

Именно он продолжил традицию разработки проблематики науки. На нем мы и сосредоточим наше внимание.

Людвиг Витгенштейн

Неопозитивисты считали, что теория познания слишком метафизична, поэтому она не должна исследоваться философией. У философии вообще нет своего предмета, поскольку она не изучает мир, а является особой интеллектуальной деятельностью, направленной на анализ языка. Известный представитель логического позитивизма Витгенштейн был уверен, что в каждой языковой единице содержится бездна философских проблем. Какую же роль выполняет философия? В шутку Витгенштейн отвечает: «Философия должна указать мухе выход из мухоловки». РІначе говоря, философия призвана распутывать клубок из разных значений слов. Представители неопозитивизма видели главную проблему в прояснении языковых символов. Они заметили, что язык – не просто средство мышления, а явление, которое активно влияет на строй наших мыслей и даже формирует их содержание. Нередко он становится источником ошибочных представлений, которых немало было в предшествующей философии. К ним относятся утверждения типа «Случайность есть форма проявления необходимости». Такие высказывания невозможно соотнести ни с какими фактами. Кроме того, язык допускает грамматически правильные, но лишенные смысла выражения, например: «Синий запах меланхолии вызывает пятизначно». Согласно логическому позитивизму, философия должна осуществлять отбор осмысленных научных высказываний, освобождаясь как от метафизических, так и от абсурдных суждений.

В результате селекции остаются только фактуальные и аналитические предложения. Первые носят синтетический характер. Они присущи естествознанию. Такие высказывания всегда содержат некоторую новую информацию. Скажем, высота Эльбруса равна 5642 м. Но наука не может ограничиваться только фиксацией явлений. Требуется еще систематизация и взаимное согласование фактического материала. В этих целях используются аналитические предложения типа «7 + 5 = 12». Они не сообщают ничего нового о мире и являются тавтологиями. Это язык математики и логики.

Неопозитивисты зачисляют в состав научных предложений только фактуальные и аналитические высказывания или сделанные на их основе логические выводы. Такие предложения содержат смысл, их можно квалифицировать как истинные или ложные. Как деятельность по анализу языка философия должна, с одной стороны, избавить науку от псевдопроблем и бессмысленных высказываний, а с другой – и это главное – разработать схемы логически корректных рассуждений.

Вполне естественно встает вопрос: как определить, является ли некоторое высказывание научным? В отношении аналитических предложений в качестве критерия принимается их непротиворечивое вхождение в состав языка. Они рассматриваются при этом как своеобразное средство для осуществления формальных операций с фактуальными высказываниями.

Для фактуальных предложений неопозитивисты разработали процедуру проверки на предмет осмысленности, которая получила название «верификация» (от лат. verificatio – доказательство, подтверждение). Суть операции – в сравнении высказывания с конкретной эмпирической ситуацией, которая позволяет судить, является ли оно истинным. Так, установить осмысленность предложения «Этот лист бумаги белый» совсем просто: достаточно на него только взглянуть. Когда же прямая проверка невозможна, тогда надо свести интересующее нас предложение к другому, в котором уже зафиксирован огромный опыт человека. Подобного рода достоверные высказывания получили название протокольных, или атомарных предложений, тогда как созданные на их основе сложные теоретические выражения, которые уже опосредованно соотносятся с опытом, были названы молекулярными предложениями.

Исследования, направленные на построение осмысленных научных высказываний, стимулировали разработку методов эффективного анализа языка, благодаря чему были достигнуты серьезные успехи в математической логике, особенно при создании искусственных языков, что, в свою очередь, весьма способствовало становлению кибернетики. Значительное внимание неопозитивизм уделял проблеме структуры научных знаний, в частности вопросу о соотношении фактического материала с теоретическими конструкциями. Стоит отметить интересные результаты, полученные в ходе исследований формальных операций по обобщению и конкретизации высказываний. Представители неопозитивизма заметно продвинули процесс упорядочения научного языка.

Однако принцип верификации вызвал в неопозитивизме серьезные трудности, которые привели к самоотрицанию этой философской теории. Сторонники неопозитивизма попали в ловушку, которую сами же поставили. Со временем они вынуждены были убедиться, что принцип верификации тоже не принадлежит ни к фактическим, ни к аналитическим высказываниям, а представляет собой обычное метафизическое положение, против которого они активно выступали.

Не оправдались и надежды неопозитивистов на получение абсолютного критерия осмысленности предложений. Принцип верификации далеко не во всем отвечал реальному строению и динамике науки. В самом деле, как быть с гипотезами, которые невозможно подтвердить сразу? Но многие из них оправдываются. Невозможно верифицировать явления прошлого и будущего. Однако ученые теоретически восстанавливают события, которые случились давно, и достаточно полно и точно моделируют вероятное развитие определенных систем. Еще более заметной становится методологическая ограниченность верификации при переходе с эмпирического уровня науки на теоретический. Хорошо известно, что научные законы раскрывают существенные, необходимые и общие связи явлений. Между тем никакая констатация отдельных эмпирических фактов не способна привести к выявлению законов и их окончательному подтверждению. Но разве можно представить современное научное знание без законов?

Теоретические знания нельзя полностью свести к опытному материалу. У теории есть собственная база развития, независимая от эмпирических данных. Теория способна даже возвышаться над опытом. Разве не об этом свидетельствует открываемая ею возможность ставить проблемы, выдвигать гипотезы, создавать альтернативные методы решения задач?

Замеченные недостатки верификации заставили М. Шлика и Р. Карнапа ослабить этот принцип. Они заявляют, что достаточно одной возможности проверки факта. Но отступление от исходного принципа не укрепило положение неопозитивизма.

Нереализованным оказалось и стремление неопозитивизма создать идеальный язык науки, который обладал бы универсальной способностью описывать любые явления и непротиворечиво включать эмпирический материал в теоретическую систему. Логик и математик К. Гёдель доказал, что универсальная формально логическая структура невозможна в принципе. В любой формальной системе обязательно найдутся положения, которые нельзя ни доказать, ни опровергнуть собственными средствами этой системы. Усилия неопозитивистов были направлены на анализ готовых знаний. Недаром процесс познания рассматривается ими как совокупность формально логических операций. Естественно, такое положение становится препятствием на путях постижения процесса формирования и развития научных знаний, механизма смены теорий, поиска причин возникновения новых способов описания и объяснения явлений. Исчерпание творческих возможностей неопозитивизма к 60-м гг. XX в. заметно снизило его влияние среди научной и технической интеллигенции.

Нарастала критика неопозитивизма. Некоторые из былых его сторонников выдвинули новые идеи. Постепенно начало оформляться иное понимание характера взаимоотношений науки и философии, подвергались пересмотру представления о механизме развития науки и методах исследования явлений. Все это получило общее название «постпозитивизм». Крупнейшими представителями постпозитивизма стали Карл Поппер (1902–1988), Томас Кун (1922), Имре Лакатос (1922–1974), Пауль Фейерабенд (1924).

Новые школы сохраняют общекультурную рационалистическую ориентацию. Они продолжают исследование природы научного знания, по-прежнему интересуются ролью языка. Но в границах постпозитивизма складывается новый тип рациональности, который возвышает статус вненаучных форм познания. Острой критике подвергается сформированный позитивизмом идеал научности, сведенный в конечном счете к технологии описания фактов. Вжатая в прокрустово ложе формально логического анализа наука теряла свою динамику, представала как совокупность наличных и принципиально неизменных знаний. Постпозитивизм начинает рассматривать науку в ее развитии – возникает проблема роста и изменения научных знаний. Если позитивизму было свойственно неисторическое понимание науки, то постпозитивизм, напротив, стремится раскрыть историю формирования и эволюции научных знаний. Представители постпозитивизма связывают кризис предшествующей формы позитивизма с удалением социально-культурного контекста из сферы философского анализа науки. Они изучают процесс научного познания в контексте социальных, антропологических и психологических проблем. Философы Штарнбергской группы, например, показывают, как осуществляется регуляция науки внешними для нее ценностями, возникающими в экономике, военном деле, медицине, политике и т. д. Внешние факторы задают цели исследованию, формируют приоритеты, поощряют решение особенно актуальных проблем, определяют направления научных разработок[280]. Важной чертой постпозитивизма является реабилитация философско-мировоззренческих вопросов. Доказывается, что они содержат свой смысл, который демонстрирует социально-культурное значение науки и раскрывает ее предпосылки. Философские положения включаются в процесс научного творчества. «Едва ли любое эффективное исследование может быть начато прежде, чем научное сообщество решит, – замечает Т. Кун, – что располагает обоснованными ответами на вопросы, подобные следующим: каковы фундаментальные сущности, из которых состоит универсум? Как они взаимодействуют друг с другом и с органами чувств? Какие вопросы ученый имеет право ставить в отношении таких сущностей и какие методы могут быть использованы для их решения?». Вместе с тем в работах постпозитивистов наблюдается некоторая размытость и неопределенность вопроса о методологической роли философии в науке.

Для постпозитивизма показателен пересмотр прежней установки на эмпирические знания как устойчивый и надежный фундамент науки. В противоположность этому говорится о взаимопроникновении эмпирии и теории. Было замечено, что опыт нагружен выработанными в теории предпосылочными знаниями. А это значит, что на его содержание существенно влияют научные традиции, подсознательные установки и даже ошибочные представления. Как же можно в таких условиях считать опыт безусловной основой науки и окончательным критерием истины?

Большой интерес вызывает разработка постпозитивистами проблемы возникновения, формирования и смены научных теорий. Здесь наиболее полно представлен исторический взгляд на науку, которого они придерживаются.

Одним из первых приступил к анализу динамики науки К. Поппер. Он показал ограниченность принципа верификации, который не способен подтвердить законы науки. Поппер предлагает пользоваться принципом фальсификации (от лат. falsus – ошибочный и facio – делаю). Фальсификация понимается Поппером как принципиальная опровергаемость научных утверждений. Опровергнутое высказывание отбрасывается. Когда же то или иное положение не опровергается, оно считается оправданным. Принцип фальсификации, согласно теории Поппера, служит не столько для эмпирической проверки знаний, сколько для их переоценки. Критика научных высказываний стимулирует перестройку теорий и обеспечивает постоянный рост науки.

Профессор Принстонского университета Т. Кун обращает внимание на иные факторы развития науки. Он подчеркивает, что динамика науки обусловлена действием коллективного субъекта – сообщества ученых, которые подчиняются некоторым правилам, принятым в данном коллективе. Их объединяет специфический стиль мышления, или парадигма – определенная модель постановки и решения проблем. Под воздействием парадигмы формируются конкретные теории. Развитие науки в границах отдельной парадигмы Кун считает нормальным процессом. А смену парадигм и создание новых теорий называет научной революцией. Цикл перехода от нормального функционирования науки к революционным процессам смены парадигм и обратно периодически повторяется.

И. Лакатос главной причиной развития науки признает исследовательскую программу. Когда программа создает необходимую интеллектуально-инструментальную базу для эмпирического изучения объектов, налицо прогресс науки. Разные программы конкурируют между собой. Та из них, которая более убедительно объясняет факты, вытесняет другие.

Лакатос выделяет внутреннюю и внешнюю стороны истории науки. К внутренней он относит движение идей, смену методологии, – короче говоря, все то, что образует собственное содержание науки. Внешняя определяется динамикой организационных форм науки и индивидуально-личностными особенностями исследовательского процесса. В отличие от Куна ведущую роль в развитии науки Лакатос отводит внутренним факторам.

Наиболее радикальные среди постпозитивистов идеи выдвигает американский философ П. Фейерабенд. Его теория концентрируется вокруг принципа пролиферации, или размножения, теорий. Он считает, что конкуренция идей и теорий создает мощный стимул для развития науки. Поэтому для ускорения данного процесса очень важна разработка альтернативных теорий. Каждая теория опирается на собственные постулаты. Вот почему разные теории оказываются несовместимыми. Их признание обусловлено не лучшим обоснованием или близостью к истине, а более эффективной пропагандой.

Постпозитивизм поднял философское исследование науки на более высокий уровень. Его последователями было существенно расширено проблемное поле анализа этого института. В трудах постпозитивистов наука предстает как целостное культурное образование, в котором выделяются внешняя и внутренняя стороны. Философами этого направления были рассмотрены необходимые предпосылки функционирования и развития науки, сделаны попытки проследить процесс преобразования внешних детерминант во внутринаучную динамику. Однако на этом пути их подстерегало немало трудностей. Нередко в постпозитивистской литературе допускается отрыв научного сознания от объективной реальности, излишние социологизм и неоправданный релятивизм.

История позитивизма – это великая драма борьбы за человеческий разум. Здесь и досадная попытка свести его к формально-рассудочным действиям, и воодушевляющее признание выдающейся роли социально-культурных факторов в становлении и развитии научных идей. Здесь и огорчительное ограничение исследований только анализом наличных знаний, и смелый шаг навстречу пониманию сложной динамики науки. Позитивистское видение действительности – неотъемлемая часть новейшей духовной культуры. Его осмысление вводит личность в сферу необыкновенно интересного поиска человеческим разумом своего места в современном мире.