Проблема противоречивости прогресса в философии Ж.Ж. Руссо

Первый сильный удар по просветительскому рационализму в Западной Европе нанес Руссо, который в своих взглядах пришел к отрицанию безграничной веры в прогресс, осуществляемый через разум. Так как Руссо непосредственно входил в круг французских философов-материалистов XVIII в., его критику рационализма можно рассматривать как самокритику просветительского сознания.

Жан Жак Руссо

Жан Жак Руссо (1712–1778) родился в Женеве в семье ремесленника-часовтцика. Рано потеряв отца, он был вынужден сам пробивать себе дорогу, и это наложило отпечаток на его характер и последующий образ жизни. В Париже Руссо пытался сделать карьеру как композитор и музыкант. В философии он был самоучкой, без систематического образования. Его философские взгляды были основаны не столько на строгом научном анализе, сколько на сопоставлении моделей, которые он знал из собственного опыта. Париж он избрал в качестве образцовой модели цивилизации, а французскую деревню – в качестве образца естественной жизни в «природе».

На сопоставлении этих моделей была построена работа Руссо «Рассуждение о науках и искусствах» (1750), которую он послал на конкурс, объявленный Дижонской академией, и которая неожиданно для самого автора заняла там первое место. С этого момента Руссо приобретает огромную популярность как философ.

На вопрос, поставленный Дижонской академией: «Способствуют ли науки и искусства совершенствованию нравов?», Руссо дает резко отрицательный ответ. С точки зрения Руссо, науки и искусства не только не способствуют, но, напротив, препятствуют развитию человека, выступая источником зла и несправедливости в мире. Наука и добродетель, утверждает он, несовместимы, все науки имеют неблагородное происхождение. Астрономия проистекает из суеверий астрологии, красноречие – из честолюбия, геометрия – из скупости, физика – из тщеславного любопытства. И даже этика имеет своим источником человеческую спесь. Об образовании и об искусстве книгопечатания следует сожалеть. Все, что отличает цивилизованного человека от необученного варвара, есть зло. «К чему были бы нам искусства, если бы не питающая их роскошь? Не будь людской несправедливости, зачем понадобилась бы нам юриспруденция? Что сталось бы с историей, если бы не было ни тиранов, ни войн, ни заговорщиков?»[184] – спрашивает Руссо. Науки и искусства, считает он, обеспечивают изобилие одних за счет нищеты других, портят естественный вкус и губят добродетель. Порождая неравенство, они выступают источником всяких бед.

Наблюдая антагонизм цивилизации и морали, Руссо решает вопрос в пользу морали, ради которой стоит отказаться от благ цивилизации. В ответе польскому королю Станиславу Лещинскому, выступившему с критикой его трактата, Руссо утверждает: человеческий разум настолько слаб, что людям от него больше вреда, чем пользы. Поэтому великим благом было бы, если бы Бог избавил людей от пагубных наук и искусств и вернул им неведение. Слава оригинального мыслителя упрочилась за Руссо после выхода в свет других его произведений: «Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми» (1755), «Юлия, или Новая Элоиза» (1761), «Об общественном договоре, или Принципы политического права» (1762), «Эмиль, или О воспитании» (1762) и др.

Руссо восхваляет «естественное состояние». Естественное состояние составляет истинную сущность человека, которая в условиях цивилизации искажена и скрыта под наслоениями ложных умствований, условностей и предрассудков. Справедливости ради следует подчеркнуть, что отчасти это представление разделяли с Руссо многие мыслители той эпохи, верившие в миф об «естественном человеке». Они изображали дикарей какими-то мудрецами, а немецкий философ и писатель Гердер даже считал людей в естественном состоянии поэтами. Но при этом большинство из современных Руссо мыслителей и не думали отрицать облагораживающее воздействие цивилизации, связывая с ней возникновение среди людей чувства гражданского единства, их расширяющуюся власть над стихийными силами природы и собственными страстями, тогда как Руссо отвергал идею исторического прогресса человечества в принципе. Руссоистский дикарь – воплощение наивной природы, он не мудрец-философ и не художник-поэт, он просто человек – здоровый, честный, добрый и счастливый.

Если источником зла для Руссо являются разум и цивилизация, то источником добра является для него природа, которую философ понимает как естественную жизнь человека до разлагающего влияния цивилизации. Отсюда следует отрицание общественного устройства, не какого-либо определенного, а всякого. Руссо считал, что естественная жизнь человека есть его индивидуальное существование, а всякая организация – продукт не природы, а цивилизации. Всякая общественная организация нарушает высшее право человека – право равенства, поэтому прогресс цивилизации не сопровождается возрастанием ни справедливости, ни счастья.

Наиболее полно сущность человеческой натуры выражается, согласно Руссо, не в разуме, а в чувстве, которое независимо от разума. Не ум, а сердце должно руководить человеком в его поступках. Человек должен создать натуральную этику, опираясь не на голос разума, а на голос сердца.

В своем важнейшем философском произведении «Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми» Руссо наметил некую социальную анатомию цивилизации, попытался вскрыть первопричины социального гнета. С его точки зрения, корень всех зол и бедствий человеческих заключается прежде всего в неравенстве. Успехи цивилизации куплены непомерно дорогой ценой: благополучие и образованность господствующего слоя людей основаны на страданиях и нищете народа. Причины же неравенства он усматривал в возникновении частной собственности при переходе от «естественного состояния» к «гражданскому обществу». Вот мысль Руссо, давно ставшая афоризмом: «Первый, кто, огородив участок земли, придумал заявить: «Это мое!» и нашел людей достаточно простодушных, чтобы тому поверить, был подлинным основателем гражданского общества. От скольких преступлений, войн, убийств, несчастий и ужасов уберег бы род человеческий тот, кто, выдернув колья или засыпав ров, крикнул бы себе подобным: «Остерегитесь слушать этого обманщика; вы погибли, если забудете, что плоды земли – для всех, а сама она – ничья!»[185]

В целом развитие общества Руссо представлял следующим образом: вначале существует «естественное состояние», когда люди свободны и равны. Естественное состояние – это счастливое детство человечества. Способность к совершенствованию приводит к улучшению орудий и способов труда. На этой основе возникает частная собственность, а вместе с ней имущественное неравенство. Высшей точки неравенство достигает в деспотическом государстве, где перед лицом всемогущего деспота все уравнены в бесправии. Успехи в хозяйственной деятельности, науке, искусстве неразрывно связаны, по Руссо, с утратой людьми свободы и счастья, с регрессом в морали и политике. Как революционный идеолог Руссо утверждал, что в конце концов бесправное большинство свергнет деспотическую власть и ликвидирует неравенство. Тем самым он фактически обосновывал право народа на восстание и разрушение существующего порядка вещей.

Каким же образом люди должны устроить свою жизнь после освобождения от деспотической власти? Поскольку полностью вернуться в идеальное первобытное состояние уже невозможно, Руссо предлагает более умеренный вариант. Главной его идеей было нормативное ограничение роста цивилизации. Это ограничение должно быть достигнуто натуральным воспитанием каждого человека. В своем знаменитом трактате «Эмиль, или О воспитании» он призывает сделать человека цельным, единым в его естестве, свободным от всякого насилия. Руссо исходит из того, что все дети рождаются без всякого рода порочных задатков и имеют естественные положительные черты. В последующем их лучшие естественные черты подавляются цивилизацией, в которой царят порабощение человека человеком и власть, отнимающая совесть и ум у людей. Поэтому натуральное воспитание должно быть направлено на развитие только естественных потребностей человека и подавление всех желаний, не вытекающих из его природы. Наряду с натуральным воспитанием следует установить максимально приближенный к естественному состоянию государственный строй: демократическую республику, которая обеспечила бы максимальное равенство и свободу всех граждан.

Однако перед Руссо здесь встает сложная проблема: как людям остаться свободными и вместе с тем создать демократический общественный союз? Согласно Руссо, эту проблему можно решить путем заключения общественного договора, суть которого в том, что «каждый из нас передает в общее достояние и ставит под высшее руководство общей воли свою личность и все свои силы, и в результате для нас всех каждый член превращается в нераздельную часть целого»[186].

В итоге образуется коллективное целое – государство, народ, обладающий верховной властью, суверенитетом. Политическим идеалом Руссо, хотя явно и неосуществимым в больших государствах, была прямая демократия, в которой законы принимаются непосредственно собранием всех граждан.

Руссо был, пожалуй, первым некоммунистическим критиком частной собственности. Правда, эта критика была непоследовательна: считая, что ее возникновение привело к бесчисленным бедствиям, он предлагал не уничтожить частную собственность, а лишь равномерно распределить ее между всеми гражданами в размерах, необходимых для их жизни. Важно здесь, однако, то, что выступлением против частной собственности Руссо предвосхитил постановку проблемы «отчуждения», которая немного позже станет чуть ли не центральной в немецкой классической и марксистской философии.

Таким образом, Руссо впервые в западноевропейской философской традиции поставил вопрос о ценности цивилизации на фоне всеобщей некритической убежденности в ее прогрессивном значении, указал на противоречие между тем, что сегодня называют научно-техническим прогрессом, и состоянием человеческой нравственности. Учение Руссо получило широкое распространение, проникло в массовое сознание. Оно было простым и понятным, не требовало специальной подготовки. Неудивительно поэтому, что его социально-философские взгляды стали основой наиболее популярных лозунгов Французской революции 1789–1794 гг. Парадоксальным в учении Руссо явилось, однако, то, что он, будучи последовательным противником нарождающейся научно-технической (техногенной) цивилизации, вместе с тем стал одним из вдохновителей буржуазной революции, обеспечившей бурное развитие и широчайшее распространение данной цивилизации.