2. Борьба К. Маркса и Ф. Энгельса против мелкобуржуазных антимарксистских социальных концепций

2. Борьба К. Маркса и Ф. Энгельса

против мелкобуржуазных антимарксистских социальных концепций

Развитие теории исторического материализма Марксом и Энгельсом после Парижской Коммуны происходит в напряженной борьбе против мелкобуржуазных социальных концепций и идей. К числу таковых относились прежде всего прудонизм, лассальянство, бланкизм и бакунизм. Практическая деятельность прудонистов, бланкистов и других анархических сект в период Парижской Коммуны со всей ясностью обнаружила беспомощность их теоретических воззрений и вместе с тем исключительную вредность последних для международного движения пролетариата, причем из всех сектантских групп наиболее опасным для рабочего движения был в то время бакунизм. Борьба против бакунизма и других ложных концепций велась Марксом и Энгельсом не только в политическом и мировоззренческом, но и в методологическом плане. Метафизическим взглядам мелкобуржуазных идеологов Маркс и Энгельс противопоставили материалистическую диалектику.

Анархисты, в особенности М. Бакунин и его приверженцы, выступили с крикливой критикой марксистского учения о политической борьбе и ее значении для международного рабочего движения. Это был не только практический, но и принципиальный теоретический вопрос: Парижская Коммуна подтвердила теоретические взгляды марксизма, показав, что одной из причин ее падения явилось непонимание коммунарами важной роли диктатуры пролетариата, подлинной пролетарской политики в укреплении и развитии дела Коммуны. Бакунисты выступили против политической борьбы рабочего класса, стремясь представить Парижскую Коммуну в виде образца отмены государства вообще и утверждая, что будто бы в Коммуне политическая борьба не имела существенного значения.

Теоретическая борьба Маркса и Энгельса против анархистов разного толка приобрела особую интенсивность в годы их деятельности в Международном Товариществе Рабочих – в Первом Интернационале (1864 – 1876), заложившем фундамент интернациональной организации пролетариата. Многие документы Товарищества, написанные в основном Марксом, представляют собой значительный вклад в теорию революции, в учение о стратегии и тактике социалистического движения. Так, например, в борьбе против концепции «политического индифферентизма» большое значение приобрели решения Лондонской конференции Международного Товарищества Рабочих 17 – 23 сентября 1871 г., где возникли острые принципиальные споры вокруг резолюции «О политическом действии рабочего класса». Маркс говорил: «У нас два рода противников: сторонники воздержания от политики, они ополчились на эту резолюцию более, чем кто-либо; и рабочие Англии и Америки, которые позволяют буржуазии использовать себя в политических целях. Мы должны положить этому конец…» [3, с. 196].

Основоположники марксизма глубоко анализируют в этой связи роль политического фактора в общественном развитии. Энгельс в авторской записи речи на заседании конференции четко обосновал необходимость политической борьбы рабочего класса, партии и проведения самостоятельной рабочей политики. Он отмечает: «Мы хотим уничтожения классов. Каково средство, чтобы добиться этой цели? – Политическое господство пролетариата. И вот, когда это стало яснее ясного, от нас требуют невмешательства в политику! Все проповедники воздержания от политики именуют себя революционерами, и даже революционерами по преимуществу. Но революция есть высший акт политики; тот, кто стремится к ней, должен признавать и средства, политические действия, которые подготовляют революцию, которые воспитывают рабочих для революции и без которых рабочие на другой день после битвы всегда будут одурачены Фаврами и Пиа. Политика же, которую следует проводить, это – рабочая политика; рабочая партия не должна плестись в хвосте той или иной буржуазной партии, а должна конституироваться как партия независимая, у которой своя собственная цель, своя собственная политика» [1, т. 17, с. 421 – 422].

В борьбе против бакунистов, а также против бланкистов и других сектантских групп Маркс и Энгельс углубляют понимание диалектики форм классовой борьбы рабочего класса, среди которых политическая борьба играет ведущую роль, но противопоставление ее другим формам борьбы недопустимо.

Маркс и Энгельс подвергли критике анархизм и в его прудонистской форме. Они отмечали тесную теоретическую взаимосвязь различных форм анархизма. В работе «К жилищному вопросу» (1872 – 1873) Энгельс проанализировал социально-политические взгляды немецкого прудониста А. Мюльбергера, связанные с рассмотрением весьма сложной и острой проблемы отношения буржуазного государства к проблеме жилищ для трудящихся. Позиция Мюльбергера противоположна взглядам марксизма. Он отвергает классовую политику рабочего класса, порицает его стремление к «классовому господству». Энгельс с большой четкостью противопоставляет ему тезис о том, что «всякая действительно пролетарская партия, начиная с английских чартистов, всегда выставляла первым условием классовую политику, организацию пролетариата в самостоятельную политическую партию, а ближайшей целью борьбы – диктатуру пролетариата. Объявляя это „смехотворным“, Мюльбергер ставит себя вне пролетарского движения и оказывается в рядах мелкобуржуазного социализма» [1, т. 18, с. 263 – 264].

На Гаагском конгрессе Интернационала в его Устав было включено содержание резолюции Лондонской конференции, в том числе положение о том, что рабочий класс должен организоваться в политическую партию для того, чтобы обеспечить победу социальной революции и достижение ее конечной цели – уничтожения классов. Принятие всех этих положений было большой практической и теоретической победой марксизма над бакунистским анархизмом. Бакунин был исключен из Интернационала.

Но борьба продолжалась, и Маркс и Энгельс опубликовали в 1873 г. написанные для итальянского сборника «Almanacco Repubblicano» статьи «Политический индифферентизм» и «Об авторитете», особенно важные с философской точки зрения своим глубоким методологическим планом.

В статье «Политический индифферентизм» Маркс подвергает критике позиции анархизма в его прудонистской форме. Он вскрывает внутренние теоретические и практические противоречия анархизма, разоблачает действительную сущность мелкобуржуазного политического индифферентизма, оказывающего большие услуги буржуазии. Анализируя книгу Прудона «О политической дееспособности рабочего класса», Маркс показывает, куда заводит анархистов политический индифферентизм, означающий воздержание рабочих не только от создания собственной партии, но и от участия в демократическом движении вообще и тесно связанный с индифферентизмом экономическим. «Рабочий класс, – иронически замечает Маркс, излагая теоретическую позицию анархизма, – не должен организовываться в политическую партию; он ни под каким предлогом не должен заниматься политикой, ибо вести борьбу с государством значит признавать государство, а это противоречит вечным принципам! Рабочие не должны устраивать стачек, ибо тратить свои силы на то, чтобы добиваться повышения заработной платы или препятствовать ее понижению, значило бы признавать систему наемного труда, а это противоречит вечным принципам освобождения рабочего класса!» [там же, с. 296].

В указанных статьях Маркс и Энгельс ставят вопрос о роли политической надстройки в обществе, о решающем значении правильной политики борющегося рабочего класса и о ведущей роли революционной теории в рабочем движении. Проблема места партии рабочего класса в сложной системе политических отношений современности, стратегия и тактика ее борьбы за диктатуру пролетариата во всех ее диалектических связях и опосредствованиях стоит в центре политических и теоретических работ Маркса и Энгельса в этот период их творчества.

Анализируя различные формы классовой борьбы рабочего класса, основоположники марксизма подчеркивают, что политическая борьба является решающим, необходимым средством завоевания пролетариатом диктатуры, но она диалектически связана с экономической формой классовой борьбы.

«Политическое движение рабочего класса, – писал К. Маркс Ф. Больте 23 ноября 1871 г., – разумеется, имеет своей конечной целью завоевание им для себя политической власти, а для этого, конечно, необходима предварительная организация рабочего класса, достигшая известной степени развития и вырастающая из самой экономической борьбы.

С другой же стороны, всякое движение, в котором рабочий класс противостоит как класс господствующим классам и стремится победить их путем давления извне, есть политическое движение… Из разрозненных экономических движений рабочих повсеместно вырастает политическое движение, то есть движение класса, стремящегося осуществить свои интересы в общей форме, то есть в форме, имеющей принудительную силу для всего общества» [1, т. 33, с. 282 – 283].

Здесь Маркс со всей четкостью раскрывает диалектику соотношения экономического и политического движения рабочего класса, все время имея в виду ведущую роль политической борьбы и определяющее значение в ней организации пролетариата, его партии.

В работе Энгельса «Об авторитете», направленной против теоретических позиций анархизма, избран другой аспект. Энгельс исследует вопрос о социальном и политическом авторитете в революции пролетариата и в будущем коммунистическом обществе. Противникам «любых авторитетов» с их анархистскими взглядами он противопоставляет марксистское решение проблемы и подходит к ней диалектически. Энгельс говорит: «Авторитет и автономия вещи относительные, и область их применения меняется вместе с различными фазами общественного развития» [1, т. 18, с. 304].

Марксистское обоснование проблемы авторитета исходит из объективных условий и закономерностей общественной жизни. Энгельс опровергает субъективистский и метафизический анархистский принцип полной автономии личности и показывает, что авторитет объективно неизбежен в каждом человеческом обществе. Будет существовать авторитет и в обществе коммунистическом, но в новых условиях он изменит свою форму. При решении проблемы авторитета необходим диалектический подход. Нелепо, подчеркивает Энгельс, метафизически изображать принцип авторитета «абсолютно плохим», а принцип полной автономии «абсолютно хорошим».

Энгельс дает глубокий социально-философский анализ роли субъекта в историческом процессе, выявляя аспекты руководства и управления в его деятельности. Объективная закономерность развития современной крупной промышленности, указывает он, обусловливает необходимость квалифицированно действующего авторитета в ее управлении. На примере бумагопрядильной фабрики и железной дороги Энгельс демонстрирует необходимость руководства производственным процессом; иначе говоря, в каждой отрасли труда воля участвующих в ней лиц всегда должна так или иначе подчиняться объективным тенденциям управления. «Желать уничтожения авторитета в крупной промышленности значит желать уничтожения самой промышленности – уничтожения паровой прядильной машины, чтобы вернуться к прялке» [там же].

Столь же неизбежен авторитет и в других социально-политических областях жизни, чего не понимают анархисты-авантюристы. «Они требуют, – говорит Ф. Энгельс, – чтобы первым актом социальной революции была отмена авторитета. Видали ли они когда-нибудь революцию, эти господа? Революция есть, несомненно, самая авторитарная вещь, какая только возможна. Революция есть акт, в котором часть населения навязывает свою волю другой части посредством ружей, штыков и пушек, то есть средств чрезвычайно авторитарных» [там же, с. 305]. В письме к Ф.Т. Куно от 24 января 1872 г. Ф. Энгельс замечает, что антиавторитаристы ничего не могут сказать о том, каким образом люди будут пускать в ход фабрики, пользоваться железными дорогами и т.д. без наличия единого руководства [см. 1, т. 33, с. 329].

Известный авторитет, делает вывод Энгельс в своей статье, объективно необходим, независимо от наличия какой бы то ни было общественной организации, и, следовательно, всегда необходимо известное подчинение. Но конкретные взаимоотношения авторитета и организации в условиях различных общественных отношений не одинаковы. Касаясь вопроса об авторитете в будущем обществе после отмирания государства, Энгельс пишет: «Все социалисты согласны в том, что политическое государство, а вместе с ним и политический авторитет исчезнут вследствие будущей социальной революции, то есть что общественные функции потеряют свой политический характер и превратятся в простые административные функции, наблюдающие за социальными интересами» [1, т. 18, с. 305]. Но это произойдет не сегодня и не завтра, а в результате более или менее длительного процесса общественного развития. Авторитет же в других сферах общественной жизни сохранится всегда, приобретая, однако, в новых конкретно-исторических условиях новые формы. Общественная организация коммунистического будущего будет допускать авторитет лишь в тех границах, которые с неизбежностью будут вытекать из совершенно объективных условий этого будущего. В условиях социалистического общества авторитет покоится на добровольном признании его народными массами.

В статье «Об авторитете» Энгельс раскрывает весьма важные стороны проблемы субъективного фактора – его распорядительные и управляющие функции в обществе на различных этапах его развития. Соответствующие положения Энгельса имеют большое методологическое значение для решения многих актуальных сегодня вопросов построения коммунистического общества, среди которых эффективная организация управления – один из самых важных.

Критикуя бакунизм как наиболее опасного противника революционного рабочего движения того периода, К. Маркс и Ф. Энгельс разоблачали не только его анархистские теоретические построения, но и подрывную практическую деятельность внутри рабочих организаций. Из сочинений этого рода следует особо выделить имеющие большое теоретическое значение статью «Бакунисты за работой» (1873) Энгельса и Марксов конспект книги Бакунина «Государственность и анархия» (1874 – 1875). В них содержится развернутая критика взглядов М.А. Бакунина и его последователей на социальную революцию. Маркс подчеркивает субъективизм методологического подхода Бакунина ко всему комплексу вопросов революции. «Воля, – замечает Маркс, – а не экономические условия, является основой его социальной революции» [там же, с. 615]. В конспекте книги Бакунина Маркс подчеркивает диалектику диктатуры и демократии и более четко, чем в ранних работах, ставит вопрос об исторически преходящем характере диктатуры пролетариата, установление которой, развитие и отмирание в будущем зависит не от произвола отдельных лиц, а от объективных законов истории. Энгельс всесторонне анализирует опыт участия бакунистов в восстании в Испании в 1873 г. и приходит к заключению, что они там оказались вынужденными выбросить за борт свою теорию «политического невмешательства», оказавшись в итоге полными политическими банкротами. Опыт революционной борьбы в Испании, писал Энгельс, подтвердил, что вмешательство рабочего класса в политику становится все более неотвратимым.

Среди работ Ф. Энгельса 70-х годов обращает на себя внимание серия статей под общим названием «Эмигрантская литература» (1874 – 1875), в которой, в частности, анализируются взгляды О. Бланки и главным образом его приверженцев. Энгельс подвергает критике исходные теоретические положения бланкизма. «Из того, что Бланки, – пишет Энгельс, – представляет себе всякую революцию как переворот, произведенный небольшим революционным меньшинством, само собой вытекает необходимость диктатуры после успеха восстания, диктатуры, вполне понятно, не всегда революционного класса, пролетариата, а небольшого числа лиц, которые произвели переворот и которые сами, в свою очередь, уже заранее подчинены диктатуре одного или нескольких лиц» [там же, с. 511 – 512].

Энгельс подвергает критике исходный методологический принцип бланкизма – субъективизм. Бланкисты выступали весьма радикально при решении вопроса о сроках восстания, для них-де не существует никаких промежуточных станций и компромиссов на пути к нему. Говоря о программе бланкистских эмигрантов, Энгельс иронически при этом замечает: «Что за детская наивность – выставлять собственное нетерпение в качестве теоретического аргумента!» [там же, с. 516]. Он подчеркивает, что революция в своем возникновении и развитии подчинена объективным закономерностям, отменить которые или перепрыгнуть через которые не дано никому. Бланкисты «воображают, что раз они хотят перескочить через промежуточные станции и компромиссы, то и дело в шляпе, и что если, – в чем они твердо уверены, – на этих днях „начнется“, и власть очутится в их руках, то послезавтра „коммунизм будет введен“» [там же, с. 515 – 516]. Близкая к бланкизму позиция по вопросу о восстании, которую занял в России П.Н. Ткачев, была также подвергнута Ф. Энгельсом критике.

Разоблачение Энгельсом субъективистски-волюнтаристского существа теоретических позиций бланкизма имело большое принципиальное значение. Он вскрыл субъективистские основания методологии бланкистов, приводившей их к отрицанию объективных законов социальной революции и восстания. Ложно-одностороннему, крайне волюнтаристическому истолкованию процессов развития общества Энгельс противопоставил объективно обоснованное понимание исторического процесса, в котором субъективный фактор, играя весьма активную роль в исторических событиях, в общем своем развитии тем не менее зависит от объективных закономерностей. Невозможность перескочить через те или иные существенные этапы общественного развития к объективно обоснованной желаемой цели связана и с тем, что в политике нельзя абсолютно отказаться от компромиссов, которые выражают противоречивый характер исторических процессов, влияющий на изменения ситуации и соотношение борющихся в обществе сил.

В работах Маркса и Энгельса, направленных против субъективистских построений Бакунина и Бланки, вырисовывается, таким образом, диалектическое решение вопроса о соотношении объективного детерминизма и субъективного творчества народных масс и отдельных личностей в историческом процессе, а это – одна из самых важных сторон общей методологии исторического материализма.

Позже, в работах В.И. Ленина, эта методологическая проблема получила свое дальнейшее развитие. Ленин вскрыл основные закономерности и структуру субъективного фактора. Он глубоко разработал эту проблему применительно к теории революции и ее движущих сил, к учению о партии, а также к уточнению закономерностей развития разных сфер общественной жизни, культуры, науки, морали и пр.

Итак, в первой половине 70-х годов Маркс и Энгельс в борьбе против теоретических концепций различных форм анархизма и бланкизма конкретизировали и развили ряд проблем исторического материализма. К этим проблемам следует отнести вопросы форм классовой борьбы и их соотношения, функционирования политической надстройки и роли в ней партии, вопросы обоснования объективной необходимости руководства общественным процессом и в этой связи – критики анархистского понимания автономии личности. Большое значение имела конкретизация Марксом и Энгельсом вопроса об отмирании государства, а также соотношения субъективного фактора и объективной детерминации общественных явлений и соответственно критика субъективистских позиций бакунизма и бланкизма.