Будущее человечества – коммунизм

III том «Капитала» имеет исключительное значение в связи с выдвинутыми в нем положениями, обращенными в будущее человечества. Они связаны с выяснением, в частности, общих законов расширенного воспроизводства. «Прибавочный труд вообще, как труд сверх меры данных потребностей, всегда должен существовать»[1200] – это принципиальное положение, выведенное Марксом из анализа законов прогрессивного развития производительных сил общества, законов расширенного воспроизводства, вошло в марксистскую политическую экономию социализма и реализуется в практике его строительства.

Современные фальсификаторы, преднамеренно извращая мысли Маркса, заявляют, будто по его мнению при социализме «труд должен получать каждое пенни денежных поступлений от продажи продуктов…»[1201]. А так как в странах социализма рабочие не получают полной стоимости созданного ими продукта, то и при социализме, утверждают они, сохраняется эксплуатация «в марксистском смысле», чем попирается теория социалистического распределения Маркса. На самом же деле Маркс вовсе не считал, что при социализме рабочий должен получать полный продукт своего труда. Более того, в «Критике Готской программы» он специально раскрыл несостоятельность лассалевской формулы «неурезанного трудового дохода». Марксистская теория распределения при социализме наряду с фондом потребления всегда предусматривала фонд накопления, который обеспечивает непрерывный рост и совершенствование социалистического производства.

Огромное теоретическое и политическое значение имели выводы Маркса об исторической роли капитализма в развитии производительных сил и производительности труда, которое позволило ограничить производство необходимых средств существования значительно меньшими затратами рабочего времени по сравнению с предшествовавшими общественно-экономическими формациями и создало, таким образом, материальные предпосылки для высвобождения существенной части общественного рабочего времени.

Начиная с первобытного общества, когда дикарь боролся с природой, чтобы добыть себе средства к существованию, до современного, высокоразвитого, цивилизованного общества, когда человек трудится с гораздо меньшей затратой сил и при условиях, более достойных его человеческой природы, но все же трудится в силу необходимости получения средств к существованию, господствует, писал Маркс, «царство необходимости». «По ту сторону его начинается развитие человеческих сил, которое является самоцелью, истинное царство свободы, которое, однако, может расцвести лишь на этом царстве необходимости, как на своем базисе. Сокращение рабочего дня – основное условие»[1202].

Капитализм исключает развитие человеческих сил, которое являлось бы самоцелью. Создавая материальные предпосылки для роста производительной силы труда и сокращения рабочего времени, которое общество затрачивает непосредственно на материальное производство, капитализм вместе с тем исключает использование высвобожденного времени для совершенствования человеческой личности. Сокращение общественного рабочего времени на производство материальных благ интересует капиталистов лишь постольку, поскольку оно увеличивает прибавочное рабочее время, прибавочную стоимость. Это обусловлено основным экономическим законом капитализма.

Маркс и Энгельс говорили о коммунизме как высшей ступени общественного прогресса, ибо коммунизм полностью раскрепостит личность и общество в целом, освободит человека от необходимости трудиться только ради получения средств к существованию, сделает труд первейшей жизненной потребностью человека. Коммунизм, подчеркивали они, создаст действительное богатство общества, мерилом которого будут уже не только и не столько материальные блага и рабочее время, которое требуется для их производства, сколько свободное время всех членов общества, что породит условия для всестороннего развития личности, всех ее физических и духовных сил и способностей.

Своим исследованием капиталистического процесса производства в целом Маркс показал, что, достигнув определенной ступени зрелости, буржуазная форма производства сбрасывается, освобождая место для новой, более высокой формы. Основой этого исторического процесса смены способов производства является «конфликт между материальным развитием производства и его общественной формой»[1203].

Какими по-мещански убогими и бесплодными выглядят проекты будущего «свободного общества», предлагаемые человечеству буржуазными и ревизионистскими идеологами в противовес научно обоснованному коммунизму. Исходящие из признания незыблемости частнособственнических интересов, эти проекты предполагают, что «сознание собственности должно присутствовать у работающих людей»[1204]. В этих проектах, пронизанных духом собственности, нет места для творческой личности, человек в них присутствует только как потребитель. Современными идеологами потребительства будущее общество изображается как общество ничем не ограниченного потребления. «Что такое коммунизм? – Это когда все имеют всё в достаточном количестве»[1205] – эта вульгарная формула коммунизма, пущенная в оборот швейцарским Институтом Востока (Берн), взята на вооружение не только буржуазными, но и правосоциалистическими теоретиками. Она дезориентирует трудящихся, служит распространению среди них паразитических настроений в ожидании «века высокого массового потребления».

Не менее уродливым выглядит будущее в писаниях теоретиков «единого индустриального общества», «пост-индустриального общества» и т.п. Стирая в понятии «единого индустриального общества» различие капитализма и социализма, авторы этого направления определяют прогресс человечества только степенью развития производительных сил или – еще уродливее – различной степенью индустриализации. «В этом историческом смысле, – пишет один из них, – коммунизм, следовательно, не является „следующей“ стадией в истории, а просто одним из ряда альтернативных способов индустриализации. То, что создают социалистические режимы, – это „индустриальные“ общества, но созданные посредством специфически политического, а не рыночного механизма»[1206].

Мещанский образ потребительского, или технократического, социализма как конгломерата отдельных граждан, движимых мотивом стяжательства и наживы, ничего общего не имеет с теорией и практикой научного коммунизма. Это доказано опытом построения и совершенствования социализма в СССР и практикой созидания нового общества в других странах социалистического содружества.