Диалектико-материалистическое осмысление проблем военного дела

В 1857 – 1860 годах Энгельс написал для «Новой Американской энциклопедии» серию статей, среди которых выделяются очерки «Армия», «Пехота», «Кавалерия», «Артиллерия», «Фортификация», «Военно-морской флот». Их дополняют статьи, освещающие детали военного дела, дающие описание отдельных сражений, а также краткие характеристики некоторых полководцев и военных деятелей.

В этих статьях Энгельс систематизировал огромное количество фактов и изложил сложившиеся у него взгляды на сущность вооруженной борьбы, ее видоизменение в ходе истории, на войну, армию, основные принципы военного искусства, стратегию и тактику, организацию вооруженных сил. Здесь диалектико-материалистический метод впервые был применен к анализу многовековой эволюции военного дела, всего процесса развития вооруженных сил, как сухопутных, так и морских, включая и историю основных родов войск. Определяющее влияние экономического базиса и классовой структуры общества на развитие военного искусства, организацию, вооружение и комплектование войск, на способ вооруженной борьбы было впервые показано на обширном материале, относящемся ко всем основным этапам всемирной истории. Недаром, ознакомившись с главной статьей этой серии – «Армия», Маркс в письме Энгельсу от 25 сентября 1857 года отметил: «История армии всего нагляднее подтверждает правильность нашего воззрения на связь производительных сил и общественных отношений»[985].

Воздействие производительных сил на военное дело, показал Энгельс, в первую очередь проявляется в той роли, которую играют во всей его эволюции изменения в технических средствах вооруженной борьбы, в военной технике. На многочисленных примерах он раскрыл революционизирующее влияние, которое важнейшие технические открытия – изобретение пороха, применение и усовершенствование огнестрельного оружия, введение штыка, позволившее соединить холодное оружие с огнестрельным, прогресс в артиллерийской науке и военно-инженерном деле, использование паровых двигателей в военно-морском флоте и т.п. – оказывали на развитие вооруженных сил и военного искусства. Зависимость военной тактики от военной техники, неизбежность изменения тактических форм военных действий в результате появления новых видов оружия, доказывал Энгельс в своих статьях, отражали определяющую роль способа производства во всей общественной жизни, в том числе и в военной сфере.

Принимал Энгельс во внимание влияние на развитие армии и военного искусства и других социальных и политических факторов. В противовес буржуазным военным теоретикам-идеалистам, которые не в состоянии были уяснить связь эволюции вооруженных сил с социальными процессами, Энгельс впервые рассмотрел историю военного дела на основе марксистского учения об общественно-экономических формациях. Само появление армии – «организованного объединения вооруженных людей»[986] – Энгельс связал с возникновением классового общества и государства. Он показал, что вооруженные силы являются в известном смысле слепком того или иного общественного и политического строя, что каждой общественной формации соответствуют определенный тип армии и способ ведения войны. Энгельс установил, что состояние и боевые качества армии наряду с вооружением и боевой техникой, которыми она располагает, обусловлены породившей ее общественно-политической системой, той классовой средой, из которой она комплектуется. С переходом от одной формации к другой неизбежно изменялись существенным образом и состав вооруженных сил, и все основные элементы военной организации, формы и приемы вооруженной борьбы.

В рамках самих общественных формаций военное дело, показал Энгельс, также не остается неизменным. Становление, развитие и разложение того или иного общественного строя сказываются и на эволюции армии. Поэтому армии определенного классового типа – рабовладельческие, феодальные и буржуазные – также проходят в своем развитии через разные стадии. Их истории свойственны периоды расцвета и упадка. Так, армия Древней Греции с ее фаланговой тактикой и армия Древнего Рима с более прогрессивной легионной системой, констатировал Энгельс, утрачивали свои боевые качества в периоды кризиса рабовладельческого общества. Разложение феодализма выразилось и в распаде феодальной военной системы, в вырождении и деградации рыцарской кавалерии. В эпоху становления капитализма вооруженные силы претерпели значительные изменения, пройдя путь от наемного войска до массовых армий, набираемых на основе всеобщей воинской повинности, в соответствии с потребностями развивавшегося буржуазного строя.

Поворотными вехами в развитии военного дела Энгельс считал периоды смены старой общественной формации новой, более прогрессивной. Особенно наглядно он показал это на примере истории войн периода ранних буржуазных революций, в первую очередь французской буржуазной революции конца XVIII века. Именно в эти переходные революционные периоды рождались армии нового типа, происходили крутые изменения в способах ведения войны; с большой силой проявлялось военное творчество самих народных масс, непосредственных участников вооруженной борьбы, стихийно нащупывавших новые формы боя и новые боевые порядки, что позднее закреплялось в военных уставах. Существенные прогрессивные сдвиги в военном деле, отмечал Энгельс, порождались и национально-освободительными войнами, борьбой с иноземными захватчиками.

В военно-теоретических работах Энгельса дальнейшее развитие получило марксистское толкование роли в истории народных масс и выдающихся личностей. Он отмечал заслуги крупных полководцев, военных реформаторов, изобретателей, но его оценка значения их деятельности резко расходилась с той, которая преобладала в буржуазной военной литературе, проявлявшей тенденции к крайней идеализации великих полководцев, вплоть до сведения всей военной истории к их деяниям. Военачальники, реформаторы и т.д., отмечал Энгельс, вносят свой вклад в эволюцию военного дела и военного искусства не в силу произвольного творчества, а в результате умелого применения тех форм и методов ведения войны и боя, которые выдвигаются объективным процессом развития вооруженной борьбы, проистекают из рационального использования изменений в военной технике и в кадрах армии, вызванных переменами в общественном строе. Величие Наполеона, например, считал Энгельс, заключалось в том, что он превратил в «регулярную систему» новый способ ведения войны, порожденный французской буржуазной революцией[987].

Как истинный диалектик, Энгельс при этом умел подмечать в действиях военачальников противоречивые черты, проявления классовой ограниченности, такие стороны, которые либо уже при их жизни шли наперекор прогрессу в военном деле, либо стали его тормозить позднее. О Фридрихе II он, в частности, писал, что при всех своих военных достижениях прусский король «не только заложил основы того педантизма и муштры, которыми с тех пор отличались пруссаки, но и фактически подготовил их к беспримерному позору Йены и Ауэрштедта»[988]. В стратегии и тактике Наполеона Энгельс отмечал элементы авантюризма и шаблона, сказавшегося, например, в упорных попытках применять огромные дивизионные колонны, что в борьбе с активным противником (а не с медлительным и неповоротливым), как правило, приводило к поражению[989].

Своими военно-теоретическими произведениями Энгельс опроверг представление буржуазных теоретиков о вечности и неизменности основных правил военного искусства. Содержание его работ утверждало принцип историзма в военной науке, обосновывало необходимость диалектического подхода к любому объекту военных знаний, в том числе и к военному искусству, как постоянно развивающемуся и видоизменяющемуся. Он указывал, что тактические правила, пригодные в одних исторических условиях, оказываются несостоятельными в других. Эволюция военного искусства, по Энгельсу, – сложный поступательный процесс, в котором различные составные компоненты постоянно взаимодействуют друг с другом. Это относится и к развитию вооруженных сил в целом, отличающемуся постоянным взаимовлиянием различных родов войск; существенные изменения в каждом из них неизбежно отражаются на состоянии остальных.

Ряд статей Энгельс написал в 1860 – 1861 годах для «Волонтерского журнала Ланкашира и Чешира». Сотрудничать в этом журнале Энгельса побудило желание поддержать демократическое волонтерское движение, развернувшееся в ответ на агрессивную политику Наполеона III, которая воспринималась в Англии как угроза вторжения на Британские острова. В развитии этого движения прогрессивные круги видели также одно из средств осуществления реформы крайне консервативной английской военной системы.

В статьях Энгельса для волонтерского журнала – «История винтовки», «Ротное учение», «Французская легкая пехота», «Маршал Бюжо о моральном факторе в бою» и др. – конкретизировались положения о влиянии развития военной техники и усовершенствования вооружения на изменения в тактике вооруженной борьбы, о методах повышения боеспособности войск, о моральном духе армии как факторе, имеющем первостепенное значение в ходе военных действий. Много внимания уделил Энгельс в этих статьях способам и формам обучения войск, их физической и моральной закалке, строевой и стрелковой подготовке. Он высказал важные мысли о необходимости развития у бойцов личной инициативы и в то же время воспитания их в духе строго согласованных совместных действий, сознательного соблюдения воинской дисциплины.

Несколько статей было предназначено Энгельсом для немецкой «Всеобщей военной газеты». Их отличает марксистская критика буржуазной военной мысли. В статье «Кинглек о сражении на Альме» Энгельс, в частности, резко осудил националистические тенденции буржуазной военной историографии.

Творчество Энгельса как военного теоретика и историка в 50 – 60-е годы явилось новым ярким свидетельством универсальности и могучей познавательной силы диалектико-материалистического метода. Своими достижениями в этой области Энгельс создал теоретические предпосылки для использования военного дела в интересах революционного пролетариата, для выработки программных установок в военной области будущих пролетарских партий, для развертывания борьбы рабочего класса против милитаризма и захватнических войн.