«Капитал» в идеологической борьбе

Враги революционного рабочего движения уже более столетия тщетно пытаются опровергнуть положения и выводы «Капитала», применяя различные, часто взаимоисключающие доводы. Общим в этом походе против марксизма было и остается стремление дискредитировать решающую роль рабочего класса как преобразующей силы общественно-экономического развития, подорвать среди трудящихся веру в историческую миссию пролетариата как освободителя всех эксплуатируемых и угнетенных.

Одним из первых предпринял такую атаку против марксизма М. Туган-Барановский. Трактуя рост органического строения капитала как тенденцию абсолютного сокращения доли переменного капитала, он допускал в перспективе неуклонное сокращение числа рабочих при капитализме вследствие замены их машинами. «Пусть все рабочие вплоть до одного будут замещены машинами, – писал он, – в таком случае этот единственный рабочий будет приводить в движение всю колоссальную массу машин и с их помощью производить новые машины и предметы потребления капиталистического класса. Рабочий класс исчезнет, но это нисколько не затруднит реализации продуктов капиталистической промышленности»[1459]. Тезис об исчезновении рабочего класса игнорировал тот факт, что единственным источником накопления капитала является прибавочная стоимость, эксплуатация рабочего класса, а не машин.

Подобно Туган-Барановскому современные антимарксисты пытаются доказать, будто в наше время уже не действует всеобщий закон капиталистического накопления, вызывающий безработицу и обнищание рабочего класса, что благосостояние рабочих при капитализме якобы растет, а их численность сокращается. Поэтому, утверждают антимарксисты, рабочий класс не может браться за роль творца нового общества. Так, один из них клеветнически утверждал, будто рабочий класс стран капитала «стал оппортунистическим»[1460]. Как и все ренегаты, он отрекается от марксистской теории, ее основополагающих выводов. «Я считаю, – писал он, – что рассматривать марксистскую теорию обнищания рабочих и якобы вырастающую из этого обнищания радикализацию рабочих в качестве экономико-политической основы теории революции и диктатуры пролетариата – не только совершенно старомодно, но и неправильно. В результате мощного развития капитализма возникло совсем не то, что собственно ожидал увидеть Маркс, – а именно – растущую безработицу и связанное с ней обнищание рабочего класса»[1461].

Но марксистский анализ накопления капитала и расширенного воспроизводства, данный в I томе «Капитала», и в наше время безотказно служит в идейной борьбе, в частности против утверждения о сокращении численности рабочего класса, об уменьшении его удельного веса в самодеятельном населении капиталистических стран, о падении его революционной роли. Накопление капитала, расширенное воспроизводство может происходить только при условии все большего привлечения рабочей силы, за счет большей ее эксплуатации. Капиталистическое расширенное воспроизводство, как показал Маркс, предполагает воспроизводство не только общественного капитала. «…Воспроизводство в расширенном масштабе, или накопление, – писал он, – воспроизводит капиталистическое отношение в расширенном масштабе: больше капиталистов или более крупных капиталистов на одном полюсе, больше наемных рабочих на другом… Итак, накопление капитала есть увеличение пролетариата»[1462].

Современная научно-техническая революция не только не поколебала выявленных Марксом законов накопления капитала и расширенного капиталистического воспроизводства, но, напротив, всецело их подтвердила. Одним из социально-экономических последствий научно-технической революции явился рост численности лиц наемного труда, повышение их удельного веса в самодеятельном населении капиталистических стран. Костяком работающих по найму был и остается рабочий класс. Его общая численность во всем мире с середины XX столетия к началу 80-х годов увеличилась с 282 до 660 миллионов человек. Росла она и в развитых капиталистических странах, увеличившись за это время с 137 до 241 миллиона человек[1463].

Многие современные марксологи и политологи, повторяя зады Бернштейна, Каутского, Мартова и прочих извратителей революционного марксизма, пытаются утверждать, будто согласно Марксу переход к социализму возможен только после того, как капитализм полностью сыграет свою «цивилизаторскую» роль, выполнит свою «историческую функцию развития производительной системы до точки насыщения, когда дальнейший рост будет уже излишним»[1464]. Этому утверждению англичанина К.А. Кросленда вторит американец А. Бергсон, по заявлению которого социализм сменит «капитализм лишь после того, как последний выполнит свою миссию, т.е. когда капитализм перестанет быть великим двигателем материального прогресса…»[1465]. На самом деле ни Маркс, ни Энгельс никогда не утверждали, что революционный переход к социализму осуществим только тогда, когда капитализм достигнет наивысшей зрелости. Если в начале XX века вопрос об уровне развития капитализма, необходимом для свершения социалистической революции, еще мог быть предметом дискуссий, то теперь он уже решен историей. Исторический опыт показал, что для возникновения объективных условий и субъективного фактора социалистической революции необходим средний, а точнее, такой уровень развития капитализма, который вызывает к жизни промышленный рабочий класс, способный породить свою революционную партию и повести за собой большинство эксплуатируемых и угнетенных.

Изощренным искажениям современные фальсификаторы подвергают те страницы «Капитала», где освещен исторический процесс нарастания противоречий между производительными силами и производственными отношениями буржуазного общества в результате действия имманентных законов капитализма. Буржуазные авторы вроде Л. фон Мизеса пытаются истолковать изложенные здесь положения таким образом, будто автор «Капитала» в результате своих экономических исследований отказался от революционных выводов «Манифеста Коммунистической партии» и перешел на позиции самоликвидации, «атрофии» капитализма, придя к заключению, что «имеется лишь один путь к крушению капитализма, а именно прогрессивная эволюция самого капитализма»[1466].

Коварство Мизеса и ему подобных марксологов заключается в том, что атаку против революционных выводов Маркса они ведут под флагом «зрелого» марксизма, согласно которому якобы нецелесообразно прибегать к какому-либо вмешательству в капиталистическую экономику и вообще в жизнь буржуазного общества, ибо это только отдалит человечество от наступления социализма. Спор между современными марксистами и антикоммунистами Мизес и его единомышленники пытаются представить как «проявление конфликта между двумя доктринами – раннего и позднего марксизма»[1467]. На самом же деле, как это видно из всего содержания I тома «Капитала», Маркс не только не стоял на позиции «атрофии» капитализма, его «вползания» в социализм на основе плавного эволюционного развития, но, напротив, исходя из непримиримости классовых антагонизмов буржуазного общества, доказал неизбежность именно революционного сокрушения капитализма. «Капитал» Маркса явился продолжением и глубоко научным, экономическим обоснованием тех революционных выводов, которые содержались в «Манифесте Коммунистической партии».