Женский и детский труд, воспитание и образование

Социально-экономическая программа Интернационала, основы которой были положены на Женевском конгрессе, включила в себя разработку требований в области образования, женского и детского труда. Женский и детский труд стал жестокой реальностью тогдашнего мира, и естественно, что рабочее движение должно было выразить к нему свое отношение. Поводом для этого послужило требование прудонистов о запрещении труда женщин и детей как причины физического и нравственного вырождения человеческого рода. В противовес этому Маркс разъяснил, что тенденция к вовлечению женщин и детей в общественное производство носит прогрессивный характер, но при капитализме она принимает уродливые формы. Поэтому при существующем строе рабочие должны добиваться законодательной защиты женского труда и труда подрастающей смены рабочего класса.

С проблемой детского труда была тесно связана позиция Интернационала в вопросе о том, как должно быть поставлено в обществе образование и воспитание. Начиная с 40-х годов XIX века вопрос этот приобрел большую остроту, что определялось, во-первых, необходимостью приведения в соответствие с развивающимися потребностями производства, успехами естественных наук архаичной системы образования, делавшей упор на классические знания и находившейся в ряде стран под сильным клерикальным влиянием; во-вторых, тягой к образованию, пробудившейся в массах трудящихся.

С 40-х годов XIX века предпринимались практические шаги по распространению основ научно-технических знаний среди пролетариев. Определенную роль в этом в Англии сыграли просветители-позитивисты, их пропаганда естественнонаучных знаний, их атеизм и радикализм в политической области. Та же тенденция возникла во Франции, Германии, Бельгии, Швейцарии и других странах, с тем, однако, различием, что в немецких просветительных рабочих обществах преобладал интерес к естественнонаучным знаниям, а во Франции и Бельгии топ задавала антиклерикальная пропаганда свободомыслящих.

Распространение знаний повышало интеллектуальный уровень рабочих, пробуждало в них чувство собственного достоинства, понимание значимости своего труда как главного источника общественного богатства. Это подводило рабочих к уяснению всемирно-исторической освободительной роли пролетариата. Знания ломали стену невежества и предрассудков, избавляли от оков господствующих догм, способствовали росту политической активности. Естественно поэтому, что проблема воспитания и образования стала предметом обсуждения на ряде конгрессов Интернационала. Для Маркса было важно отстоять в этом вопросе классовую позицию пролетариата, противоположную концепции буржуазного просветительства, стремившегося дать рабочим образование лишь в той мере, в какой это отвечало интересам буржуазии. Маркс считал также необходимым опровергнуть мнение прудонистов, отрицавших возможность сколько-нибудь позитивного решения вопроса о народном образовании при существующем социально-экономическом строе. (Правоверные последователи Прудона выступили даже против бесплатного и обязательного образования, что объяснялось отрицательным опытом Франции, где государственные школы находились под жестким контролем церкви и детям рабочих внушалась мораль, угодная правящим классам.)

Маркс в Инструкции, составленной к Женевскому конгрессу, рассмотрел проблему воспитания и образования в двух планах. Для будущего («при разумном общественном строе») он выдвинул идею соединения обучения с трудовым воспитанием, приобщением подрастающего поколения к материальному производству. «…Каждый ребенок с 9-летнего возраста, – писал он, – должен стать производительным работником так же, как и каждый трудоспособный взрослый человек, должен подчиняться общему закону природы, а именно: чтобы есть, он должен работать, и работать не только головой, но и руками»[1540].

Показав в первом томе «Капитала» невозможность в условиях эксплуататорского строя всестороннего гармоничного развития личности и преодоления отрицательных последствий разделения труда, Маркс тем не менее считал, что еще до завоевания пролетариатом политической власти необходимо иметь программу требований в этой области для борьбы за их осуществление в буржуазном обществе. В одной из своих речей в Генеральном совете при подготовке к Базельскому конгрессу он говорил: «С одной стороны, для установления правильной системы образования требуется изменение социальных условий, с другой стороны, для того, чтобы изменить социальные условия, нужна соответствующая система образования; поэтому нам следует исходить из существующего положения вещей»[1541]. Программа, изложенная Марксом в Инструкции, носила ярко выраженный классовый характер. «…В нашу задачу, – указал он, – входит забота только о детях и подростках из рабочего класса». «…Наиболее передовые рабочие вполне сознают, что будущее их класса, и, следовательно, человечества, всецело зависит от воспитания подрастающего рабочего поколения»[1542]. Маркс считал, что рабочий класс должен добиваться от существующей государственной власти принятия законов, которые могли бы в какой-то степени оградить детей от разрушительного воздействия современной фабричной системы, ослабить вредные последствия капиталистического разделения труда.

В основу программы пролетариата в области воспитания и образования Маркс положил (сформулированный отчасти еще Ж.Ж. Руссо и великими социалистами-утопистами) принцип всестороннего воспитания, гармоничного развития подрастающего поколения. Он считал необходимым с этой целью добиваться уже в буржуазном обществе сочетания умственного образования детей с посильным трудом, физическим воспитанием и политехническим обучением, которое дало бы им представление об основных процессах производства и элементарные навыки обращения с простейшими орудиями труда. «Сочетание оплачиваемого производительного труда, умственного воспитания, физических упражнений и политехнического обучения поднимет рабочий класс значительно выше уровня аристократии и буржуазии»[1543], – писал Маркс.

Принципиально новым в разработанной Марксом концепции было представление о политехническом обучении: оно рассматривалось не как узкоприкладное, профессиональное, а как обучение, которое должно дать учащимся всестороннее развитие. Эту идею Маркс разъяснил в Генеральном совете при обсуждении повестки Базельского конгресса 17 августа 1869 года: «Политехническое обучение, отстаиваемое пролетарскими авторами, рассчитано на то, чтобы компенсировать недостатки, вызываемые разделением труда, которое мешает ученикам приобрести основательное знание своего дела»[1544].

Марксистское понимание политехнического образования формировалось в полемике со взглядами Прудона. Еще в 1851 году в критическом разборе одной из книг Прудона Энгельс писал по поводу его идей в области народного просвещения: «…в целом теоретическое образование толкуется очень узко, оно рассматривается в пределах разделения труда, совершенно так же, как ученичество в рабочих товариществах»[1545]. В представлении же Маркса и Энгельса политехническое образование должно было способствовать преодолению отрицательных последствий разделения труда, всестороннему развитию личности. Эта мысль нашла отражение в резолюции Брюссельского конгресса Интернационала (1868): «Понимая невозможность создания при существующих условиях рациональной системы образования, конгресс призывает различные секции организовать циклы публичных лекций на научные и экономические темы и этим, насколько возможно, устранить недостатки образования, получаемого в настоящее время рабочими. Само собой разумеется, что сокращение рабочего дня является необходимым предварительным условием всякой подлинной системы образования»[1546].

Все социально-экономические требования, предложенные на обсуждение Женевского конгресса (1866), были продиктованы классовой борьбой пролетариата. Задача Маркса заключалась в том, чтобы определить их место и значимость в общей программе, привести их в систему. Это он и сделал в Инструкции, подробно развив те пункты социально-экономической программы, которые касались сферы производства: восьмичасовой рабочий день как ближайшее программное требование рабочих в развитых капиталистических странах; стачки как форма экономической борьбы; создание профессиональных союзов в качестве организационных центров рабочего движения; необходимость всестороннего статистического обследования положения рабочего класса как средства интернационального объединения действий пролетариата; кооперативный труд; труд женщин и детей; проблема воспитания и образования; рабочее законодательство.

Борьба за эти требования сплачивала рабочих, побуждала их действовать совместно, способствовала их организации. Требования же, выдвинутые практикой рабочего движения, но касавшиеся сферы распределения общественного продукта (налоги, кредит), Маркс отодвинул на второй план. Он надеялся, что в практике классовой борьбы рабочие сами определят истинное место этих частных вопросов в общей борьбе за социальное освобождение.

Решения Женевского конгресса, основу которых составили положения Инструкции, явились важной победой революционного крыла Генерального совета в борьбе за пролетарские программные принципы. Впервые экономическая борьба стала рассматриваться как существенная составная часть освободительного движения пролетариата. Она была рассчитана на возможность реализации некоторых социальных требований рабочих при существующем капиталистическом строе, что упрямо отвергали представители мелкобуржуазного социализма, в первую очередь прудонисты, не считавшиеся с объективным фактом непреодолимого развития крупной капиталистической промышленности. Впервые в документах Интернационала рецептам Прудона и прочим реформистским проектам была противопоставлена конкретная программа борьбы за улучшение социально-экономического положения пролетариата в условиях капитализма.

В резолюциях Женевского конгресса была закреплена принципиальная постановка вопроса о связи экономической борьбы рабочего класса с борьбой политической, содержавшаяся в первых программных документах Товарищества. Идея неразрывной связи этих двух форм классовой борьбы пролетариата сыграла большую роль в дальнейшем развитии Товарищества и всего международного рабочего движения; она была шагом вперед к признанию необходимости пролетарской партии. Ленин придавал этой идее особое значение. «…Общий или принципиальный вопрос и сейчас стоит так, как он поставлен марксизмом, – писал он в 1899 году. – Убеждение в том, что единая классовая борьба пролетариата необходимо должна соединять политическую и экономическую борьбу, перешло в плоть и кровь международной социал-демократии»[1547].

После Женевского конгресса в программе Интернационала оформляется и крепнет идея необходимости социалистического преобразования общества. В этой связи приобретают значение вопросы тактики пролетариата в социальной революции, его отношение к крестьянству, аграрная политика. Социалистическая программа складывалась постепенно, из отдельных идей, причем лишь в процессе развития каждая из них находила свое место в общей концепции переустройства общества на социалистических началах. Но в постепенном складывании ее была определенная целеустремленность, которую придавали Маркс и Энгельс.