«Уяснить пережитый период революции»

В теоретическом отношении на первое место в это время выдвигалась задача всестороннего изучения только что пережитых революционных событий, чтобы помочь участникам пролетарского движения извлечь из них правильные уроки, воспринять все ценное из опыта 1848 – 1849 годов и избежать повторения допущенных ошибок. Важно было привести в систему идеи, рожденные в период революции, подвергнуть анализу ход классовой борьбы в свете тех результатов, к которым она привела, пополнить революционное учение новыми выводами. Дальнейшее развитие революционной теории было необходимо для того, чтобы передовые борцы рабочего класса могли встретить во всеоружии наступление нового этапа революционных битв.

«Такое время кажущегося затишья, как теперешнее, – писали Маркс и Энгельс в декабре 1849 года, – должно быть использовано именно для того, чтобы уяснить пережитый период революции, характер борющихся партий, общественные отношения, которые обусловливают существование и борьбу этих партий»[868]. Формулируя эту же задачу, Энгельс позднее подчеркивал, что в условиях временной мирной передышки исследование причин, сделавших неизбежной недавнюю революцию и приведших к ее поражению, являлось делом первостепенной важности[869].

Анализ итогов и уроков революций 1848 – 1849 годов сделался, таким образом, предметом специальных занятий Маркса и Энгельса в течение нескольких лет, последовавших за окончанием революционных боев. Они и в дальнейшем постоянно возвращались к урокам революций 1848 – 1849 годов, используя наблюдения и выводы того времени как отправной пункт для новых суждений. «Из этого пункта исходят они в определении судеб рабочего движения и демократии разных стран, – писал Ленин. – К этому пункту возвращаются они всегда для определения внутренней природы разных классов и их тенденций в самом ярком и чистом виде. С точки зрения тогдашней, революционной эпохи оценивают они всегда позднейшие, более мелкие, политические образования, организации, политические задачи и политические конфликты»[870].

Революционные периоды, отличавшиеся повышенной активностью народных масс, интенсивностью классовой борьбы и разнообразием ее форм, давали особенно важный материал для теоретических обобщений. Вполне закономерно поэтому, что революции 1848 – 1849 годов послужили стимулом взлета марксистской мысли. Недаром Ленин специально подчеркнул важнейшее значение в дальнейшем развитии марксизма подытожения исторического опыта этих революционных лет[871]. Хотя он имел в виду анализ Марксом уроков революции в его произведении «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», эту характеристику можно с полным основанием отнести и к другим произведениям Маркса и Энгельса, посвященным революции.

Усилия, предпринятые Марксом и Энгельсом для теоретического осмысления итогов революции, принесли богатые плоды. Свой общий замысел они реализовали в различных формах – в крупных очерках, статьях на текущие темы, в документах Союза коммунистов, в устных выступлениях, в письмах, адресованных друг другу и своим соратникам. За короткий срок, с конца 1849 по 1852 год, были созданы такие выдающиеся произведения, как «Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 г.» и «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» Маркса, «Крестьянская война в Германии» и «Революция и контрреволюция в Германии» Энгельса. В них в разных аспектах освещались итоги революционной борьбы, причем анализ ее развития был дополнен рассмотрением событий последующих лет. Широко был использован метод исторического сопоставления, сравнения революций 1848 – 1849 годов с предшествующими революционными выступлениями против феодализма, что позволило выявить общие закономерности и специфику этапов революционного процесса, раскрыть диалектику общего и особенного в общественном развитии. В ходе анализа совершенствовалась диалектико-материалистическая методология исторического исследования. Значительный вклад был сделан в научную разработку важнейших проблем всемирной истории и истории отдельных стран.

Обобщение Марксом и Энгельсом исторического опыта осуществлялось на общеевропейском материале. При этом события во Франции не случайно оказались в центре внимания, так как именно в них наиболее ярко проявились общие социально-политические тенденции эпохи. «Франция – та страна, в которой историческая классовая борьба больше, чем в других странах, доходила каждый раз до решительного конца. Во Франции в наиболее резких очертаниях выковывались те меняющиеся политические формы, внутри которых двигалась эта классовая борьба и в которых находили свое выражение ее результаты»[872], – писал позднее Энгельс о причинах особого интереса к французским делам. Большое значение придавали основоположники марксизма изучению революции в Германии и других странах (в Венгрии, Италии, польских землях).

Путеводной нитью в предпринятых Марксом и Энгельсом исследованиях служил метод исторического материализма. Их новые произведения наглядно продемонстрировали подлинно научное применение этого метода, не имеющего ничего общего с догматическим схематизированием и упрощенческим сведением всех общественных явлений к непосредственному действию экономических законов. Видя в них глубинную причину исторических процессов, Маркс и Энгельс не сбрасывали со счетов активное влияние на общественную жизнь социальных и политических факторов, их сложное взаимодействие, накладывающее отпечаток на классовую борьбу – главную пружину развития антагонистического общества. Большое значение они придавали идеологии различных классов, участвовавших в этой борьбе, их умонастроению, социальной психологии. Одним словом, марксистский метод позволял рассматривать исторические явления во всей их сложности и многообразии.

Превосходство марксистской методологии явно обнаружилось на фоне литературы о событиях тех лет, которая появилась одновременно с произведениями Маркса и Энгельса и исходила от представителей буржуазной и мелкобуржуазной демократии и мелкобуржуазного социализма. Их многочисленные попытки разобраться в том, что произошло в этот период, в причинах поражения революционного движения, как правило, сводились к поверхностному и идеалистическому истолкованию хода революции, к объяснению ее успехов и неудач главным образом действиями отдельных личностей. В таком же духе торжество контрреволюции объяснялось преимущественно личными качествами и кознями ее вдохновителей. Так, даже такой горячий обличитель бонапартизма, как Виктор Гюго, государственный переворот 2 декабря 1851 года во Франции объяснял злой волей Луи Бонапарта и тем самым приписал этой заурядной личности, по выражению Маркса, «беспримерную во всемирной истории мощь личной инициативы»[873]. Лишь у представителей марксизма оказался необходимый арсенал методологических средств для подлинно научного подхода к анализу происшедших событий. Только они оказались способными уяснить их сущность, дать исторически точное объяснение их причин и меткую характеристику их участников.

Изучение опыта революции не исчерпывало научных занятий Маркса и Энгельса в рассматриваемые годы. С весны 1850 года Маркс возобновил свои исследования в области политической экономии, определившие в дальнейшем генеральное направление его научного творчества. Энгельс с ноября 1850 года (после переезда в Манчестер, где ему предстояла служба в конторе текстильной фирмы, дававшая средства к существованию и возможность материально помогать Марксу) много времени стал посвящать систематическому изучению военного дела, филологии и истории, позднее – естествознания.