Разработка теории революции

Исследование противоречий, порождаемых бурным ростом капиталистической экономики, дало Марксу и Энгельсу новый материал для дальнейшей разработки теории социалистической революции. Как показали основоположники марксизма, само развитие капитализма с неотвратимой последовательностью создавало необходимые предпосылки для революционной замены капиталистической общественно-экономической формации коммунистической. Эти предпосылки они усматривали не только в росте производительных сил, техническом прогрессе и концентрации производства, усиливающей его общественный характер, но и в обострении противоречий капитализма, в растущей консолидации антагониста буржуазии – пролетариата, в неуклонном развертывании классовой борьбы. Каждая новая ступень этой борьбы все ближе подводила пролетариат к осуществлению его главной исторической задачи – революционному ниспровержению капитализма, коммунистическому преобразованию общества.

В «Письме Рабочему парламенту» (1854) Маркс расширил содержание коренного положения научного коммунизма о всемирно-исторической миссии пролетариата, подчеркнув его роль и как революционного сокрушителя буржуазного строя, и как создателя материальных предпосылок для коммунистического переустройства общества. «Создав неисчерпаемые производительные силы современной промышленности, – писал Маркс о рабочем классе, – он выполнил первое условие освобождения труда. Теперь он должен осуществить его второе условие. Он должен освободить эти производящие богатства силы от постыдных оков монополии и подчинить их коллективному контролю производителей, которые до сих пор позволяли, чтобы самый продукт их труда обращался против них и превращался в орудие их собственного угнетения»[952].

Развитие теории социалистической революции в публицистике Маркса и Энгельса шло в направлении дальнейшего выявления характера конкретных форм и перспектив рабочего движения, его места в общем революционном процессе. В своих статьях Маркс, в частности, нередко касался вопроса о стачках. Он показал, какие революционные потенции заложены в этой элементарной форме пролетарской борьбы. Развивая мысли, высказанные в «Нищете философии» и в «Манифесте Коммунистической партии», он разъяснял, что стачки служат школой борьбы пролетарских масс, средством вовлечения их в самостоятельные и организованные коллективные действия, воспитания их в духе классовой солидарности.

Участие в стачках и создание профессиональных организаций Маркс рассматривал как необходимую ступень в подготовке рабочего класса к решающим боям против капиталистического строя. Он подчеркивал моральное и политическое значение стачек и деятельности рабочих союзов, независимо от достигаемых ими экономических результатов. Если бы не существовало стачечного движения и профессиональных объединений, постоянной войны между хозяевами и рабочими, писал Маркс в 1853 году, «рабочий класс Великобритании и всей Европы был бы подавленной, умственно отсталой, внутренне опустошенной, покорной массой, для которой освобождение собственными силами было бы так же невозможно, как для рабов Древней Греции и Рима»[953]. Позднее, в процессе своих исследований, Маркс выяснил также и экономическую роль стачек и деятельности профессиональных союзов как важного средства в борьбе за повышение заработной платы и улучшение условий труда.

В то же время Маркс постоянно обращал внимание на недостаточность одной экономической борьбы, на необходимость сочетать ее с борьбой политической. В упомянутом выше «Письме Рабочему парламенту» и в ряде печатных выступлений он ориентировал рабочих Англии и других стран на создание собственной политической партии как непременного условия победы рабочего класса, главным поприщем борьбы которого, разъяснял он, должна стать политическая арена.

Вкладом Маркса в теорию научного коммунизма было выдвижение (в связи с борьбой передовых английских рабочих за возрождение чартистского движения) тезиса о возможном различии путей осуществления пролетарской революции в странах европейского континента и в Англии. На основе анализа специфических особенностей экономического и политического развития Англии Маркс пришел к выводу о возможности для пролетариата этой страны завоевать власть мирными и легальными средствами, без вооруженного восстания. Такой вывод вытекал из оценки соотношения классовых сил в Англии, данной Марксом в статьях «Чартисты» (август 1852 г.) и «Ассоциация административной реформы. – Народная хартия» (июнь 1855 г.). Он был связан с применением к конкретным условиям этой страны сформулированного в работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» положения о необходимости в ходе революционного переворота слома военно-бюрократической государственной машины буржуазии. Маркс учел, что военно-бюрократический аппарат в Англии был тогда развит сравнительно слабо, а пролетариат составлял большинство населения. Поэтому введение всеобщего избирательного права и принятие других требований чартистской Хартии (тайное голосование, ежегодные выборы в парламент, равные избирательные округа и т.д.) здесь, в отличие от стран континента, могли бы создать чрезвычайно благоприятные условия для прихода рабочего класса к власти и социалистического преобразования им общества, если бы он был достаточно сплочен и организован[954]. В дальнейшем Маркс показал, что возможность мирного развития революции существовала не только в Англии[955]. Однако реализовать ее в те времена можно было лишь в виде исключения. Энгельс и Ленин впоследствии неоднократно и с разных сторон, учитывая новый исторический опыт, обращались к этому выводу Маркса. Энгельс в 1886 году писал, в частности, что Маркс, говоря о возможности осуществления социальной революции в Англии всецело мирными и легальными средствами, «никогда не забывал прибавить, что вряд ли можно ожидать, чтобы господствующие классы Англии подчинились этой мирной и легальной революции без „бунта в защиту рабства“»[956].

Грядущую пролетарскую революцию Маркс и Энгельс рассматривали как высшую ступень развития освободительного движения, развертывавшегося в мире и проявлявшегося в революционных событиях разного характера и типа. Их обобщающие оценки этих событий складывались в концепцию революционного движения как сочетания действий различных социальных сил, которые находились на разных ступенях революционной борьбы и вели ее в разных формах, в одних случаях выступая против сохранившейся еще феодальной системы, в других – против национального и колониального гнета, в третьих – непосредственно против капиталистического строя. Особенность этой формирующейся марксистской концепции заключалась в том, что отдельные звенья революционного движения в ней рассматривались не изолированно друг от друга, а в их взаимосвязи и взаимодействии. Аграрные, антиколониальные, национально-освободительные и антикапиталистические революционные выступления образовывали составные элементы и разные потоки общей борьбы за социальный прогресс, главной силой которой становился рабочий класс. Он был заинтересован в успехе каждого из этих движений, ибо каждое из них приближало его собственную победу.

Характерной чертой революционного движения, подмеченной Марксом и Энгельсом, было расширение его сферы, втягивание в него все новых народов и стран. Это подтверждалось революционными событиями 50 – 60-х годов, ареной которых становились Испания, Италия, Ирландия, Россия, польские земли, США, ряд стран Азии, Латинской Америки, иными словами – периферийные районы тогдашнего капиталистического мира. По мере включения в общее русло революционной борьбы в локальных движениях усиливалось проявление общих закономерностей. Маркс показал это на примере испанской революции 1854 – 1856 годов, в ходе которой выявились типичные и для других стран признаки революционной активности формирующегося пролетариата и крестьянских масс[957].

Продолжали развивать Маркс и Энгельс выдвинутое ими в 1850 году положение о влиянии экономических кризисов на назревание революционных взрывов. В 50-е годы их убеждение в том, что потрясение экономического базиса капиталистического общества неизбежно влечет за собой обострение классовой борьбы, еще больше укрепилось. Накануне кризиса 1857 года Маркс предсказывал «новое, дополненное издание не только кризиса 1847 г., но и революций 1848 года»[958]. И хотя этот прогноз оправдался не вполне, хотя революционные последствия кризиса 1857 года проявились не сразу и иначе, чем последствия кризиса 1847 года, тем не менее наступивший в конце 50-х годов революционный подъем свидетельствовал, что в своих выводах о революционизирующем воздействии кризисов на общественное развитие Маркс был глубоко прав и дальновиден. Основоположники марксизма подметили возможности перерастания экономических кризисов в общеполитические, которое, разумеется, как они себе ясно представляли, происходит не автоматически, а зависит от ряда объективных и субъективных факторов. Они установили стимулирующее, ускоряющее влияние кризисов на развитие рабочего движения, на весь революционный процесс. «Кризис подготовляет выступление пролетариата (как кавалерия атаку)»[959], – суммировал Ленин эту мысль Энгельса из письма Марксу 15 ноября 1857 года.