Проблемы революции и государства

Обозревая историю человечества, Маркс и Энгельс отметили, что с древнейших времен оно развивалось в зависимости от достигнутого уровня развития производительных сил. «…Недостаточное для всего общества производство делало возможным развитие лишь в том виде, что одни лица удовлетворяли свои потребности за счет других…»[438] Это оказывалось возможным в силу господства в обществе частной собственности на жизненные средства. Поэтому «общество развивалось до сих пор всегда в рамках противоположности, которая в древности была противоположностью между свободными и рабами, в средние века – между дворянством и крепостными, в новое время – между буржуазией и пролетариатом»[439].

Быстро возраставший спрос на продукты производства в буржуазном обществе стимулировал бурное развитие производительных сил. Развитие крупной капиталистической промышленности «породило массу производительных сил, для которых частная собственность стала такими же оковами, какими цеховой строй был для мануфактуры, а мелкая деревенская промышленность – для развивающегося ремесла»[440]. Тем самым Маркс и Энгельс подметили важную закономерность общественного развития, а именно – возникновение противоречий между производительными силами и формами общения. Они указали, что «все исторические коллизии… коренятся в противоречии между производительными силами и формой общения»[441]. Это противоречие неоднократно возникало в истории и должно было разрешаться или, по выражению Маркса и Энгельса, «прорываться в виде революции»[442]. Иными словами, если восходящее развитие производства осуществляется при условии соответствия производительных сил и форм общения, то переход от одной исторической ступени производства к другой происходит путем революции, обязательной предпосылкой которой является назревание противоречия между производительными силами и формами общения.

Производительные силы буржуазного общества, по заключению Маркса и Энгельса, уже достигли такой ступени развития, на которой они стали «разрушительными силами». Возник класс пролетариев, который вынужден нести на себе «все тяготы общества, не пользуясь его благами». Этот класс «неизбежно становится в самое решительное противоречие ко всем другим классам; этот класс составляет большинство всех членов общества, и от него исходит сознание необходимости коренной революции, коммунистическое сознание…»[443]. Эта революция явится естественным и исторически необходимым следствием развития капиталистического производства.

Таким образом, применив материалистическую теорию общества к истории и современному им состоянию общественной жизни, Маркс и Энгельс сделали ряд основополагающих выводов, в которых вскрыли материальные основы и диалектический характер общественного процесса:

1) движение материального производства в рамках устаревших форм общения ставит производительные силы в разрушительные условия. Этим завершается и развитие капиталистического производства;

2) исторически определенные, антагонистические формы общения выражают господство одного класса над другим. Политическую форму этого господства образует государство. Поэтому «всякая революционная борьба направляется против класса, который господствовал до этого»[444], и «каждый стремящийся к господству класс, – если даже его господство обусловливает, как это имеет место у пролетариата, уничтожение всей старой общественной формы и господства вообще, – должен прежде всего завоевать себе политическую власть…»[445];

3) коммунистическая революция коренным образом отличается от всех предшествующих социальных революций: она ликвидирует не исторически устаревшую форму частной собственности, а всякую частную собственность, устраняет подневольный труд, «уничтожает господство каких бы то ни было классов вместе с самими классами…»[446], закладывая основы для бесклассового общества;

4) при переходе к коммунизму (Маркс и Энгельс в это время еще не разграничивают социализм и коммунизм как фазы коммунистической общественной формации) стихийное развитие общественного производства уступит место сознательному его регулированию: «Коммунизм отличается от всех прежних движений тем, что совершает переворот в самой основе всех прежних отношений производства и общения и впервые сознательно рассматривает все стихийно возникшие предпосылки как создания предшествующих поколений, лишает эти предпосылки стихийности и подчиняет их власти объединившихся индивидов»[447];

5) коммунистическая революция означает не только уничтожение старых экономических и политических отношений, но и изменение людей, участвующих в ее осуществлении. Задачи коммунистического преобразования общества и перевоспитания масс могут быть осуществлены лишь революционным путем. «…Революция необходима не только потому, что никаким иным способом невозможно свергнуть господствующий класс, но и потому, что свергающий класс только в революции может сбросить с себя всю старую мерзость и стать способным создать новую основу общества»[448], – писали Маркс и Энгельс.

Материалистическое рассмотрение истории общества вело, стало быть, к коммунистическим выводам, к обоснованию исторической необходимости революционного уничтожения капиталистического строя. Выразителем этой необходимости является пролетариат. Крупная промышленность, рассуждали Маркс и Энгельс, создала повсюду, где она появилась, примерно одинаковые отношения между классами общества, нивелировав их национальные особенности. Если буржуазия каждой нации еще сохраняет свои особые национальные интересы, то у рабочего класса уже уничтожена национальная обособленность, пролетариату всех наций присущи одни и те же классовые интересы. Пролетариат «оторвался» от старого мира и вместе с тем противостоит ему. «Крупная промышленность делает для рабочего невыносимым не только его отношение к капиталисту, но и самый труд»[449]. Коренные интересы рабочего класса совпадают с насущными интересами подавляющего большинства трудящихся. Поскольку крупная промышленность не во всех местностях данной страны достигает одинакового уровня, движение пролетариата также развивается неравномерно. «…Тот слой пролетариев, который порожден крупной промышленностью, становится во главе этого движения и увлекает за собой всю остальную массу…»[450]

Рассматривая историю государства, Маркс и Энгельс выявили важную закономерность: каждый эксплуататорский класс, стремившийся к завоеванию политической власти, вначале выступал как представитель всего общества; его интересы в период борьбы против реакционных сил в значительной мере совпадали с интересами других негосподствующих классов. Расхождение интересов поднимавшегося к власти класса и остальной массы угнетенных проявлялось после того, как этот класс достигал политического господства. Обобщив опыт буржуазных революций, Маркс и Энгельс сделали следующий вывод: «…основа, на которой каждый новый класс устанавливает свое господство, шире той основы, на которую опирался класс, господствовавший до него; зато впоследствии также и противоположность между негосподствующим классом и классом, достигшим господства, развивается тем острее и глубже»[451].

Стало быть, революционные перевороты ведут ко все большему расширению социальной базы политического строя, что способствует развертыванию классовой борьбы. Это объясняет неуклонное усиление роли народных масс в истории. Логическим продолжением этих выводов явилось признание Марксом и Энгельсом необходимости установления политического господства рабочего класса, что означало подход к идее диктатуры пролетариата.