Противоречия капитализма и неотвратимость его крушения

В третьем отделе III тома «Капитала» Маркс исследовал действие закона тенденции нормы прибыли к понижению. Над уяснением этой тенденции бились еще Смит и Рикардо. Как идеолог промышленной буржуазии, Рикардо понимал, что снижение нормы прибыли свидетельствует о замедлении темпов и сокращении размеров накопления. Он правильно полагал, что уровень прибыли является барометром капиталистического развития, однако, считая капитализм разумным и вечным способом производства, не смог увидеть в снижении нормы прибыли специфического закона капитализма, и искал причины этого явления в законах природы, пытаясь объяснить его мальтусовским «законом убывающего плодородия почвы» и ростом народонаселения.

Маркс отметил, что у буржуазной политической экономии не имелось теоретических предпосылок для уяснения тенденции снижения нормы прибыли – не было представлений о постоянном и переменном капитале, об органическом строении капитала, о прибавочной стоимости (в отличие от ее особых форм). Исследуя тенденцию нормы прибыли к понижению как одно из проявлений всеобщего закона капиталистического накопления, он нашел разгадку снижения нормы прибыли потому, что искал ее не в области единичных явлений буржуазного хозяйства, а рассматривал капиталистическую экономику в целом, в совокупности всего общественного капитала и его движения. Если же рассматривать только индивидуальный капитал, понять снижение нормы прибыли невозможно, ибо тенденции нормы прибыли индивидуального капитала и средней нормы прибыли общественного капитала между собой не совпадают.

Как показал Маркс, развитие производительных сил при капитализме выражается в росте органического строения капитала. Процесс этот, однако, противоречив ввиду свойственных капитализму анархии производства и конкуренции. Поэтому экономическая реализация технического прогресса при капитализме может иметь два различных результата: рост нормы прибыли индивидуального капитала, связанного с применением новой, усовершенствованной техники, за счет получения избыточной прибавочной стоимости (пока эта техника не станет достоянием всей отрасли производства); рост органического строения общественного капитала (то есть уменьшение доли в нем переменного капитала, который порождает прибавочную стоимость) и, стало быть, снижение средней нормы прибыли на весь общественный капитал.

Когда речь идет о законе тенденции нормы прибыли к понижению, имеется в виду тенденция, присущая всему общественному капиталу. В основе закона лежит рост органического строения всего общественного капитала, и закон выражает убывающее отношение всей созданной прибавочной стоимости ко всему общественному авансированному капиталу. Только таким образом понятое понижение нормы прибыли выражает действительную тенденцию капиталистического накопления и развития капиталистического производства в целом.

Маркс считал, что снижение нормы прибыли – не строгая закономерность, а лишь тенденция, которой противодействовали такие факторы, как повышение степени эксплуатации труда, понижение заработной платы ниже стоимости рабочей силы, удешевление элементов постоянного капитала, относительное перенаселение, внешняя торговля, увеличение акционерного капитала. Маркс проанализировал влияние каждого из этих факторов на замедление темпов снижения нормы прибыли.

Закон тенденции нормы прибыли к понижению концентрированно выявляет противоречивый и преходящий характер капитализма, указывает на то, что буржуазная форма производства содержит в себе тормоз общественного прогресса, роста производительных сил. Не случайно поэтому именно в данном разделе «Капитала» Маркс дал глубокий и всесторонний анализ антагонистических противоречий капитализма, прежде всего его основного противоречия, и в наиболее полном виде изложил теорию экономических кризисов. Если при анализе противоречий, заложенных в товаре, данном в I томе «Капитала», Маркс показал объективную основу кризисов перепроизводства при капитализме, то при анализе противоречий буржуазного общества, данном в III томе «Капитала», Маркс доказал неизбежность, неотвратимость экономических кризисов при капитализме.

В отличие от мелкобуржуазных экономистов, которые ошибочно считали, что потребление есть единственная цель накопления, и потому причину кризиса видели в противоречии между производством и потреблением, в «недопотреблении» народных масс, Маркс, открыв основной закон капитализма, обусловленную им цель капиталистического производства, показал, что в действительности причиной кризисов является основное противоречие капитализма – противоречие между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения результатов производства, а противоречие между производством и потреблением является лишь конкретным проявлением этого основного противоречия. Маркс объяснил, что все противоречия капитализма, в том числе противоречие между производством и потреблением, определяются целью капиталистического предпринимательства – безудержной погоней за прибылью, подчинением его производству прибавочной стоимости, производству и накоплению капитала. «Так как целью капитала является не удовлетворение потребностей, а производство прибыли, – писал он, – и так как эта цель достигается лишь такими методами, при которых масса продуктов определяется размерами производства, а не наоборот, то постоянно должно возникать несоответствие между ограниченными размерами потребления на капиталистическом базисе и производством, которое постоянно стремится выйти за эти имманентные пределы»[1184].

Маркс показал разрушительную роль кризисов для развития производительных сил и всего общественного прогресса, их пагубную роль в усугублении и без того бедственного положения рабочего класса при капитализме. Представляя собой всегда «только временное насильственное разрешение существующих противоречий»[1185], кризисы воспроизводят их на новом уровне, обостряя противоречие между трудом и капиталом.

Учение Маркса о противоречиях капитализма, получившее дальнейшее развитие в III томе «Капитала», содержит глубокое экономическое обоснование неотвратимости крушения капитализма. Основанный на жестокой конкуренции в погоне за увеличением прибыли, капитализм способствует и в то же время препятствует научно-техническому прогрессу, а следовательно, росту производительности труда, развитию производительных сил общества. Поскольку реализация технического прогресса подчинена исключительно цели получения наивысшей прибыли, постольку капиталист вводит в производство только ту машину, которая обеспечит ему преимущества в конкурентной борьбе и не принесет убытка в связи с заменой и обесценением устаревших, но еще не изношенных машин. Как отмечает Маркс, закон повышающейся производительной силы труда имеет при капитализме не безусловное значение. Одним из выражений роста производительной силы труда является сокращение рабочего времени на производство и воспроизводство совокупного общественного продукта и национального богатства в целом. Однако не это является движущим мотивом развития производительных сил буржуазного общества: цели капиталистического производства отвечает увеличение прибавочного рабочего времени, но отнюдь не сокращение рабочего времени для материального производства вообще. Движущая цель капиталистического производства, таким образом, с самого начала ставит границы развитию производительных сил общества. «Предел капиталистического производства – избыточное время рабочих, – пишет Маркс. – Абсолютное излишнее время, выигрываемое обществом, не интересует капиталистическое производство. Развитие производительной силы важно для него лишь постольку, поскольку оно увеличивает прибавочное рабочее время рабочего класса, но не поскольку оно вообще сокращает рабочее время для материального производства; таким образом капиталистическое производство вращается в противоречиях»[1186].

Продолжая начатый в I томе «Капитала» анализ исторической тенденции капиталистического накопления и исторического места капитализма, Маркс углубляет его, показывает обострение основного противоречия капитализма по мере накопления капитала, все большей его концентрации. Необходимое следствие этих процессов – рост власти капитала. Возрастающий общественный капитал, персонифицированный в капиталисте, все с большей силой противостоит производителям этого капитала – рабочему классу, как чуждая, порабощающая его сила. Выражая возрастающее обобществление производства, общественный капитал приходит в противоречие с властью отдельных частных собственников, капиталистов. Это противоречие может разрешиться только путем революционного «преобразования условий производства во всеобщие, коллективные, общественные условия производства»[1187]. Предпосылки этого преобразования создаются самим капитализмом, возникают в результате развития производительных сил общества, крайнего обострения социальных противоречий. «Это преобразование, – писал Маркс, – обусловливается развитием производительных сил при капиталистическом производстве и тем способом, каким совершается это развитие»[1188].

Закон тенденции нормы прибыли к понижению и проявляющиеся в его действии противоречия присущи всем этапам развития капитализма. Как и закон средней нормы прибыли, он действует (в модифицированном виде) и на монополистической стадии развития капитализма. В основе его действия, как и раньше, лежит рост органического строения общественного капитала, усиленный современной научно-технической революцией и капиталистической формой реализации ее достижений.

Значение революционных выводов из закона тенденции нормы прибыли к понижению, обнажившего эксплуататорскую суть и непримиримые противоречия капитализма, было велико. Не случайно это открытие Маркса сразу же стало предметом острой идейной борьбы между марксистами и буржуазными идеологами.

Буржуазные экономисты (а в России главным образом «легальные марксисты») делали все возможное, чтобы объявить «мнимым» или исказить обоснованный Марксом закон тенденции нормы прибыли к понижению. Они не гнушались при этом даже арифметических подтасовок, возводили в закономерность нетипичные, исключительные случаи, такие, как, например, повышение производительности труда без уменьшения стоимости продукта[1189], объявляли норму прибыли «чисто социальной категорией»[1190], не имеющей корней в экономике капитализма.

Ленин решительно выступал против подобных измышлений, затемнявших глубокие противоречия капитализма. Он энергично возражал против попыток П. Струве схоластически «различать» (по существу, противопоставляя) «социологические» и «экономические» категории[1191], указывал на недопустимость приемов М. Туган-Барановского, который «просто произвольно внес изменение нормы прибавочной стоимости, чтобы „опровергнуть“ Маркса, и предлагает абсурд: изменение производительности труда без изменения стоимости продукта»[1192].

В современной буржуазной политической экономии нападки на закон тенденции нормы прибыли к понижению еще более усилились. Многие буржуазные экономисты утверждают, будто «знаменитый» закон тенденции нормы прибыли к понижению «лишен последовательного обоснования»[1193], и тем самым ставят под сомнение действие этого закона. Однако наиболее опасными противниками являются те, которые ведут борьбу против марксизма, на словах признавая его правоту. Не отрицая на словах закона тенденции нормы прибыли к понижению, некоторые буржуазные экономисты, подобно Струве, пытаются перенести решение этого вопроса в область социальных и психологических явлений наподобие товарно-денежного фетишизма. «…Марксистские законы роста органического строения капитала и падения нормы прибыли являются законами движения на уровне фетишизма, – пишут американские экономисты X. Левин и Я. Моррис. – Они имеют дело с изменяющимися отношениями между постоянным капиталом, переменным капиталом и прибавочной стоимостью, которые все являются сущностями, обладающими фетишистскими свойствами, т.е. они являются материальными вещами или массами материальных вещей, которым приписываются определенные общественные свойства»[1194]. Эти буржуазные авторы свою собственную ненаучную трактовку объективных экономических законов капитализма как якобы фетишистских явлений буржуазного общества приписывают Марксу с целью доказать, будто в «Капитале» «закон роста органического строения капитала анализируется как фетишистское отражение социального закона классовой борьбы»[1195].

Здесь все перевернуто с ног на голову. Совершающийся независимо от воли и сознания участников капиталистического производства рост органического строения капитала, усиливая эксплуатацию рабочего класса, обостряя все противоречия капитализма, является одной из объективных экономических предпосылок усиления классовой борьбы пролетариата, но отнюдь не простым ее отражением.

X. Левин и Я. Моррис пытаются разорвать единое политико-экономическое содержание «Капитала», количественный и качественный анализ законов и категорий, данный Марксом. В этих целях они рассматривают «Капитал» как «двух-уровневое произведение», предметом исследования которого на одном уровне является «фетишистская политическая экономия», а на другом – «мета-экономическая критика или критика политической экономии». Столь запутанная интерпретация методологии и логики «Капитала» понадобилась буржуазным экономистам для того, чтобы доказать, будто в категориях и законах марксистской политической экономии объективно существующие общественно-экономические отношения вовсе не отражены, а только им приписываются.